не сестры: сестры, только двоюродные. Кузины, как принято называть такое родство на западе.
Так вот, найти родного отца – прямо-таки голубая мечта Камиллы. Еще пару лет назад она буквально мучила тетю Го этим вопросом, и каждый раз получала все новые и новые ответы. По рассказам тети складывалась следующая картинка: отец Ким был военным, погибшим на задании; летал в космос, где завис в гиперпространстве; конечно, прежде чем им дважды позавтракал медведь, и трижды пообедала акула.
Ах, да, еще он плохо играл на пианино, и его застрелили.
Камилла присела рядом, предварительно стряхнув пыль с облюбованной ступени.
– Странно-то так, – проговорила она, – до меня только сегодня дошло, что я даже не знаю, как он выглядел. Его образ в моей голове – и тот какой-то абстрактный.
– Ватсон, тут же все элементарно! Если посмотреть на тебя, за вычетом некоторых схожестей с матерью, можно сделать один вывод.
– Какой?
– А такой: твой папаша был вампиром. А может, темным лордом? Или Дарт Вейдером каким-нибудь? – Продолжила глумиться над ней я. – А что, Камилла Дартовна… или Вейдеровна… Красиво звучит!
Ким, мирно сидевшая на пятой точке, в мгновение ока подскочила, обиженно топая ножкой.
– Ты когда-нибудь будешь серьезной?! Шестнадцать лет, а в голове такая каша!
– Суп.
– Что?
– Не каша, а суп.
Кузина застыла на месте.
Вот и у кого из нас в голове куриный бульон? Я-то, в отличие от некоторых, не рыбачу на русалок и не гоняюсь за барабашками.
– А вы чего на пороге сидите? – окликнули нас неподалеку.
Мы с кузиной синхронно повернули головы.
У калитки стояла тетя Го.
Надо же, даже не заметили ее прихода, пока разговаривали. Хотя обычно примечаем ее еще издалека.
Возраст тети даже для нас является загадкой. Выглядит она на удивление молодо, да только имидж, выбранный ею, старит ее минимум лет на десять. Длинные медные волосы она заплетает в строгую старомодную прическу. Выразительные голубые глаза смотрят на мир сквозь стекла в тяжелой оправе. Гардероб тети состоит в основном из темных юбок, подметающих полы, и офисных блузок, смахивающих на мужские рубашки. Слова же «косметика» для нее и вовсе не существует. Впрочем, сними она очки, да оденься посовременнее, оная бы ей и не понадобилась.
– Мама! – Тут же приветливо замахала ей рукой Ким, резко меняясь в лице. Выставлять свои перебранки на всеобщее обозрение не входило ни в ее, ни в мои планы.
– Опять без ключей кукуете? – поинтересовалась Маргарита, приблизившись к крыльцу. Взгляд ее был поочередно направлен на наши лбы.
Мы понуро закивали в ответ.
Тетя подкинула в руках позвякивающую связку и, немного подумав, передала ее кузине.
– Открывай, – велела она, – а ты…
Тут она указала на меня:
– Проверь-ка
