Когда все будут в сборе, они вытрясут из Клаудио наводку на Стэнли и потом возьмут в оборот их обоих за то, что промышляли на «чужой территории». Действуют примитивно, нахрапом, а их конечной целью является Стэнли, тут уже без вариантов.
Он застегивает молнию куртки, чтобы раньше времени не демаскировать себя светлой рубашкой, и начинает продвигаться в их сторону. Зная по опыту, что люди, сосредоточившись на каком-либо занятии, не замечают происходящего рядом – или не реагируют, даже заметив, – Стэнли не слишком осторожничает. Пройдя половину пути, он сворачивает влево, на пляж, а по выходе за пределы освещенной фонарями зоны, снова берет правее и движется параллельно набережной. Туман оседает на пляж, образуя влажную корочку, которую продавливают его новые туфли; а под корочкой песок сух и рассыпчат. Остановившись, Стэнли наклоняется, зачерпывает одну за другой две пригоршни сухого песка из собственных следов и наполняет правый боковой карман джинсов. В левый карман он помещает свернутую долларовую купюру.
Поскольку туман сгущается, а с набережной ему в лицо светят фонари и вывески, Стэнли трудно разглядеть, что там происходит. Но все же он засекает момент появления свежих сил неприятеля в трехстах ярдах отсюда: шесть или семь человек врезаются в толпу на углу Брукс-авеню – об этом можно догадаться по возмущенной реакции людей, которых они расталкивают. Дальше толпа становится еще плотнее, и их продвижение замедляется. По прикидке Стэнли, они будут здесь минуты через четыре.
– Привет, чуваки, – говорит он, неторопливо приближаясь к скамье, на которой сидит Клаудио. – Я пришел за своим другом.
Троица смотрит на него оторопело. Потом двое, стоящие ближе к правой стороне скамьи, поворачиваются к третьему, который, видимо, у них за вожака. Этот чуть постарше, жилистый и чернявый, с тонким розовым шрамом от брови до корней волос. Руки его также покрыты шрамами: следствие частых – или же немногих, но бестолковых – драк на ножах. Двое других – совсем еще молодняк: у одного красные глаза и течь из носа, характерные для нюхателей клея, а у второго белые волосы и россыпь прыщей на роже.
Стэнли протискивается между этими двумя и дергает Клаудио за руку.
– Э, дружище, да ты вообще в хлам! – говорит он. – Парни, не поможете мне его поднять?
– Не так быстро, говнюк, – говорит их старший.
Стэнли игнорирует эти слова и рывком поднимает Клаудио со скамьи.
– Я хочу домой, – стонет Клаудио. – Мне нехорошо.
– Слышь, ты, – говорит вожак, опуская руку на плечо Стэнли. – Мы в курсе, что вы тут недавно разводили лохов. Скажи своему корешу, пусть не ломает дурку. У нас к вам конкретная предъява.
Стэнли не стряхивает его руку с плеча и вообще не двигается. По их речам и ухваткам нетрудно догадаться, что эта братва не менее десятка раз просмотрела «Школьные джунгли», но он воздерживается от саркастических реплик по этому поводу.
