милочка, – начал он, – он не такой простак, и если ты ему напишешь, что у тебя мигрень или несварение желудка, он тебе, конечно, не поверит. Тут нужно придумать предлог позабористее, прямо-таки артистичный, что-то такое, что может воззвать к его чувствам мужчины, мужа, наконец, отца, – добавил он и весь просиял от своей находчивости. – Напиши-ка ему, что ты беременна! – И он снова захохотал.
Но в глубине души ему было не до смеха.
С каждым днем он все яснее осознавал, что ошибся в выборе главнокомандующего Итальянской армией. Этот корсиканец ежедневно слал в Директорию сердитые депеши, требовал продовольствия, боеприпасов, амуниции, пополнений, – а где все это взять? Прежде забытая армия становилась для Барраса главной головной болью, а Бонапарт – все более опасным человеком, за действиями которого внимательно наблюдала вся Европа. Он привлекал к себе всеобщее внимание, словно костер на горе. К тому же его прежде прочному положению в Директории угрожал Гойе, который стал интимным дружком Жозефины. От этой троицы теперь можно ожидать опасного подвоха в любую минуту. Теперь становилось, как никогда, ясно, что от Жозефины тоже нужно поскорее избавиться.
Мюрат по прибытии в Париж тут же направился к Жозефине на улицу Шантарен. Луиза проводила его по лестнице на второй этаж в будуар хозяйки. Грубый, неотесанный вояка, будущий маршал и шурин Наполеона без лишних слов протянул ей письмо от главнокомандующего. Этот могучий, покрытый пылью Альп всадник залпом опорожнил стакан портвейна, который поднесла ему робеющая перед ним Жозефина. Крякнув, он по-солдатски прямо сказал ей:
– Гражданка, у меня строгий приказ от гражданина Бонапарта доставить вас немедленно к нему, и мне придется его выполнить, несмотря ни на какие ваши протесты или возражения. Уж не обессудьте, мы – люди военные, на женские слабости внимания не обращаем.
Он стоял перед ней, вытянувшись, как истукан, ожидая, что она ему скажет. Сама смиренно пойдет с ним, или придется ее отсюда вытаскивать как телку на веревке?
– Гражданин полковник, – тихо сказала Жозефина, – я с радостью, безропотно, поехала бы с вами туда немедленно, сегодня же, но, к сожалению, я слишком слаба, нервы мои расстроены вконец, я страдаю от сильного несварения, и в таком состоянии не могу предпринять столь трудного и долгого путешествия в Италию.
– Но в Италии тоже есть хорошие врачи…
– Но там не будет моего личного. Только ему одному известны все болячки моего организма. И моя любимая собачка Фортюне заболела, а без нее я никуда ни шагу, не могу оставить ее одну в этом доме. К тому же больна и моя дочь Гортензия, ей требуется внимание матери, уход… Кроме того… кажется, я беременна…
– Короче, гражданка. Значит, вы отказываетесь?
– Только по состоянию здоровья…
Он, щелкнув каблуками, резко повернулся и тяжело зашагал к двери.
После его ухода она помчалась к Терезе, все рассказала ей о визите Мюрата.
