устроив в ее честь прощальный обед, который больше походил на поминки.
Вся в слезах, она нехотя подошла к карете, как будто ей предстояла Голгофа – из тюрьмы Карм на эшафот. Кажется, ей там было гораздо легче, чем сейчас. Ей предстояло провести пару дней в Фонтенбло у своей тетки, мадам Реноден, и своего бывшего тестя маркиза де Богарне. Бывшая любовница старика сумела узаконить свои отношения с ним, став в результате маркизой.
Рано утром 26 июня кортеж из четырех карет тронулся в путь, в Италию. В первой открытой карете ехала гражданка Бонапарт, любуясь пресыщенной физиономией сидевшего напротив Ипполита, расточая ему самые нежные улыбки. Рядом с ней – Жозеф Бонапарт, который лечился в Париже от «дурной болезни». Всю дорогу он обдумывал план своего романа «Мойна». С другого ее бока – полковник Жюно, адъютант Наполеона. Нельзя не упомянуть и еще об одном пассажире – любимом ее песике Фортюне, который вполне благосклонно относился к ее любовнику Ипполиту, давая ему себя гладить по мягкой шерстке, но невзлюбил с первого взгляда Бонапарта, даже ловко укусил его за ногу, когда тот, вознамерившись приступом овладеть Жозефиной, лихорадочно стаскивал с себя подаренные Терезой панталоны из тонкого «генеральского» сукна.
Во второй карете ехала ее камеристка Луиза Кампуэн и двое слуг. В третьей – почетный гость, принц Сервенони, будущий председатель Директории созданной Бонапартом Цизальпинской республики, с Никола Клари, мужем ее подружки Дезире.
Замыкали караван в почтовом дилижансе два ее новых знакомца – весьма предприимчивые молодые люди – Амлен и Монгла. Они оживленно обсуждали варианты различных махинаций, которые собирались «провернуть» в побежденной Северной Италии.
Впереди всех скакал их курьер Мусташ, который занимался сменой перекладных на почтовых станциях, размещением попутчиков в гостиничных номерах, заказывая для Жозефины и Ипполита и еще одной влюбленной парочки – Жюно и Луизы – смежные комнаты. Так что на всем маршруте в Италию ночные бои в постели не утихали…
…Вечером 30 июня Бонапарт прибыл во Флоренцию. Там его ждал курьер, передавший ему письмо от Жозефины, в котором она сообщала о своем скором приезде. Прочитав его, он чуть не подпрыгнул от радости.
– Бертье, – заорал он, чувствуя себя на седьмом небе, – она едет, едет! Я так и знал, что в конце концов она решится. Пусть Мармон скачет ей навстречу. Свяжись немедленно с королем Сардинии. Пусть окажет моей жене королевский прием, когда она будет проезжать через его владения.
Впервые Жозефина воочию увидела, что такое «королевский прием», когда ее карета 7 июля въехала в Лион. Шпалеры гвардейцев с ружьями на плечах по обе стороны улицы, почетный караул, горы цветов, не умещавшиеся в ее карете, бесконечные торжественные речи, громкие здравицы, восхваления, перебиваемые церковными песнопениями. В общем, переполох «по заказу». Но такое подчеркнутое, показное выражение бьющих через край верноподданнических чувств ей нравилось, так как все это ей было в новинку.
