в такую дыру, где он никого бы не интересовал, откуда он меньше всего бы влиял на политическую ситуацию в мире. Пусть едет в Австралию, Новую Зеландию – куда-нибудь в те края, положение которых сегодня практически не влияет на ход мировых процессов.
Пространство, движение, время…
Пока складывается лишь одна коалиция: Германия – Италия – Япония. Некий треугольник, тень от которого всего отчетливее падает на СССР. Страны с высокоразвитой индустрией, наукой, техникой, всеобщей грамотностью и давними традициями. А кто против? Против все, но каждый порознь. Вот и крутись в этой мешанине из отдельных и в чем-то совпадающих интересов, ищи в ней свое место, своих возможных партнеров, не ошибись, не промахнись.
Мудрость и хитрость, игра на противоречиях ведущих держав – вот оружие Советского Союза в нынешней политической обстановке. Со странами, как с людьми. Англия хочет, чтобы Гитлер пошел войной на СССР. Америка хочет того же, но не менее – ослабления Англии. Франция слишком занята собой, продолжая жить в мире иллюзий Версальского договора. Гитлер ищет союза с Англией. Остальные страны – не в счет. Европа еще не созрела для противостояния Гитлеру. Европа не верит, что Гитлер посягнет на ее целостность. Что ж, подождем, пока она созреет.
Но сперва необходимо навести порядок в своем доме. Жаль, что этого не понял Орджоникидзе. Жаль, что этого не понимает Бухарин. Всем им не хватает масштаба мышления, кругозора. Все они похожи на того семинариста, который однажды вызубрил Катехизис, смотрит на мир через этот Катехизис и по-другому смотреть не способен.
Что ж, свою дорогу каждый выбирает себе сам.
Глава 5
За окнами бесновалась метель. Порывы ветра заставляли дребезжать в рамах стекла, снег с шорохом кидался на них и опадал с горестным вздохом на жестяные карнизы. Откуда-то, прерываемая метелью, мохнатыми волнами наплывала знакомая мелодия, опадала, исчезала совершенно, наплывала вновь, заполняя собой домашний кабинет, отвлекая.
Николай Иванович Бухарин потянулся, устало откинулся на спинку стула. Снял очки, потер переносицу. Закурил. Водрузил очки на место, стал перечитывать написанное. Все не то! Скомкал листки, бросил в корзину. Во рту горечь, в голове пусто. Устало прикрыл глаза. Сон не сон, а что-то навалилось, затуманило голову, – и замелькали картины из прошлого, далекого и близкого, и за всеми этими картинами зловещей тенью вырисовывалась малоподвижная фигура Сталина. От нее исходило слабое свечение темноты, похожее на магнитные силовые линии.
Видение Сталина с некоторых пор преследует постоянно, то напоминая о чем-то, то предупреждая. Но ни о чем конкретно. Приходится ломать голову в уяснении этих магнитных линий. Куда направлены? Какую опасность таят?
Казалось бы, Николай Иванович в последние годы напрочь лишился самостоятельности, полностью предоставив Сталину определять политику партии
