он Хорроксу. Теперь они огибали поворот. Стоящие на якоре корабли были полны любопытными. Народ толпился и по берегам, несмотря на удаленность от Лондона. Команда «Атропы», как и приказывал Хорнблауэр, выстроилась на реях. Когда процессия приблизилась к «Атропе», громыхнула ближайшая к корме девятифунтовка – она приняла эстафету салюта от пушки в Гринвиче. Пока все по плану. Из всех неблагодарных обязанностей, которые могут выпасть на долю флотского офицера, эта представлялась Хорнблауэру худшей. Как бы безупречно он ее ни исполнил, получит ли он хоть какую-нибудь благодарность? Нет, конечно. Никто – даже в Адмиралтействе – не задумается, сколько труда и хлопот ушло на подготовку самой грандиозной в истории Лондона водной процессии в наименее благоприятных погодных условиях. А вот если что-нибудь пойдет не так, это увидят сотни тысяч глаз, и сотни тысяч уст осудят виновного.
– Сэр! Сэр!
Занавески с задней стороны каюты разошлись, из-за них выглянул озабоченный матрос, один из сменных гребцов. Он так старался привлечь внимание, что даже потянул Хорнблауэра за черные панталоны.
– Что такое?
– Сэр! Мы получили пробоину!
Дьявол! Стоило подумать о неприятностях, как они начали происходить!
– Насколько серьезно?
– Не знаю, сэр. Но вода выше настила. Потому-то мы и узнали. Быстро прибывает.
Значит, это случилось, когда Хоррокс врезался в причал. Отлетела доска. Уже выше настила? Они не доберутся во время до Уайтхоллской пристани. Господи, они могут затонуть посреди реки! Никогда, никогда, никогда Англия не простит человека, без всяких церемоний затопившего тело Нельсона в грязи у Собачьего острова. Выгрузить его на берег и заделать пробоину? Господи, какой это будет позор! Процессия смешается. Без всякого сомнения, они пропустят прилив и разочаруют тысячи зрителей, не говоря уже о его величестве. А на завтрашний день назначена заключительная церемония – перенесение тела из Адмиралтейства в собор Святого Павла. Герцоги, пэры, королевская семья, многотысячные войска, сотни тысяч жителей должны участвовать в церемонии и наблюдать ее. Затонуть будет полным крахом. Остановиться будет полным крахом. Нет, – он может подойти к берегу и заняться ремонтом, сорвав сегодняшнюю церемонию, зато завтрашнее погребение состоится. Карьеру Хорнблауэра будет загублена, однако это самая надежная полумера. Нет, нет, нет! Ко всем чертям полумеры!
– Мистер Хоррокс!
– Сэр!
– Я возьму руль. Спускайтесь вниз. Подождите, болван. Выслушайте меня прежде. Оторвите настил и разберитесь с пробоиной. Вычерпывайте воду – шляпами или чем хотите. Найдите пробоину и заткните, чем сумеете – рубашку возьмите у кого-нибудь из матросов. Подождите. Пусть никто не видит, как вы вычерпываете. Выплескивайте вот сюда, между моих ног. Ясно?
– Э… да, сэр.
– Тогда давайте руль. Спускайтесь. И если вы не справитесь,
