давно не виделись, с первого воскресенья лета. Этот когда-то давно назначенный день календаря был днём ежегодной встречи одногруппников, на которую давно уже никто не приходил, но повод был использован Сергеем, а в особенности, Наталией, чтобы без лишних объяснений улизнуть из дома. А сегодня 24 декабря, канун рождества, год заканчивается – очередной год, прожитый параллельной жизнью с жизнью любимого человека.
Короткая летняя встреча, с его неуклюжей попыткой педалировать отношения, в виде романтической агрессии под руководством неугомонного гормона, столкнулась с тактичным и решительным противодействием с её стороны, и, к его разочарованию, успешным. Казалось, это положит конец затянувшейся истории из далёкой юности. Но максимум, на что хватило Сергея, это перетерпеть оставшееся лето и отказаться от звонка осенью. Но тут любовная ломка стала невыносимой, и зимой он сдался.
Сергей никогда не влюблялся в Наталию. Прожив до семнадцати лет, он, безусловно, познал влюблённость и влечение к девушке, но незрелые переживания были лишь хорошим предисловием к главному тексту книги. Его чувство к Наталии родилось сразу цельным и окончательным. Оно предназначалось только для неё и только от неё Сергей желал взаимности. А вот со взаимностью Наталия не торопилась. Она не отпускала Сергея от себя на столько далеко, чтобы они растворились каждый в своей жизни, но и не позволяла им сблизится, словно боялась лишиться чего-то привычного в обмен на неопределённо-неосновательное. Ничего не изменилось и после неожиданного выхода замуж Наталии за отслужившего в армии молодого парня, давнего друге её детства и соседствующего с ней на лестничной площадке; потом с рождением дочери, много позже, внука. А два брака Сергея с треском лопнули, не выдержав испытания на прочность – его влекло к Наташе, тем сильнее, чем старше он становился. Две-три встречи в год, несколько телефонных звонков по его инициативе – это весь его скромный актив.
А зачем Наталии нужна эта малость? Этот риск? Да, риск выпасть из-под опеки, заботы её мужа. Ведь он любил её, страшно сказать, со школы. И кто сказал, что его чувство мельче, чем чувство Сергея? А годы проведённые вместе? Семья? Они начинали с нуля, а сейчас внуку одиннадцать лет и материальный достаток. Разве просторная квартира, хорошая машина, роскошная дача – это мираж и не осязаются? Всё правда. Это и есть реальный мир, в котором жила Наталия, отодвигая из памяти Сергея и с головой погружаясь в домашние дела, в с трудом налаженную жизнь дочери, в школьные заботы внука. Нормальная, почти счастливая жизнь. Почти… Из-за этого «почти», когда звонил телефон и Наталия слышала знакомый голос, она всегда говорила «да».
По причине скуки Наташа так поступала или внезапно уровень симпатии переваливал через ноль – Сергей пытался самостоятельно докопаться до ответа ещё в молодости. То была глупая затея. Ещё глупее этого было в желторотой юности клянчить ответ у самой Наталии, ненавидящей выяснять отношения. Сколько на ломаные дрова горьких слёз пролито… отсырело всё. Зачем ему надо было знать то, что не принесёт радости, – не понятно. Как будто, зная правду перестанешь стучать в лоб граблями. Не перестанешь
