мир правилен. Вторая, со стадиона, увидит еще тысячи детских теней на асфальте Хиросимы – города «победы» тех «заповедей». Именно тогда был сделан выбор: чтобы кому-то жить, надо кого-то убить. В категорию «кого-то» один «человек» вписал детей. Не счесть памятников ему. В Израиле названы школы, больницы, библиотеки. Его именем. Заметь, даже умирая, он мнил себя человеком. И зеркало не содрогалось, не плавилось, не рассыпалось вдребезги. Снесло. Что оно тогда?
– Господи, – прошептала Лена, – мертвые сраму не имут… оставьте его.
– Увы. О мертвых только правду! Иные мертвые так страдают и мучаются, что лучше бы им оставаться живыми.
– Зачем?
– Чтобы дожить до «Нечаянной радости».[34]
– А… вторая девочка, вы сказали увидит…
– Бедняжка знала о своей роли в трагедии – она вскрыла черный конверт. И тоже написала на стене слова, пытаясь изменить чудовищный выбор. Но человек не любил читать и насмехался над «Словом» каждый день. Хотя в нем текла ее кровь.
– Родная кровь?! Знала?! Какие слова?! – параллель повергла Лену в шок. – И кого ждала?!
– Она думала, что стала матерью антихриста. Но Бог миловал ее и подарил встречу.
– С кем?!
– С прохожим. Вы не замечаете их днями, годами… Незнакомых и случайных. В поездах, на улицах и в переходах. Глаза ищут уже другое. А не великую доброту внутри. С которой начинается жизнь. Девочка ждала его, чтобы спасти тысячи жизней. И не в обмен на чужие.
– Девочка дождалась? – не вполне сознавая зачем, спросила гостья.
– Дождалась. Она попала на страницы и «Нечаянную радость» обняла ее. Мне хочется, чтобы и ты услышала когда-нибудь тоже: я пришел за тобой… дай руку.
– Что же он значил для нее, и что сделал такого?! Если… – с каким-то отчаянием спросила Лена.
– Всего лишь поднес чемодан и не взял денег.
– Да разве… ради этого… не может быть!
– Однажды кто-то вымыл ноги своим ученикам… а мужчина – только ей. Но ничего важнее не было в его жизни. Он искал по всему свету любовь, которая одна не дает теням и шанса, оставляя асфальт для игры в «классики». Встреча искупила всё. А призраки исчезли.
– Как исчезли?! Этого не случилось?!
– Этого не случится никогда. Чисты страницы. На их просторах поплывут назад знамена крестоносцев, глотающих великое Имя. Там копья все летят обратно в руки. Страницы стены поднимают из руин. А бомбы все вернут назад, пославшим. И тени там трусливо убегают.
– Одна встреча?.. и всё решится? А у меня? – Елене отчего-то стало страшно. – Будет?
– Ты хочешь заглянуть в черный конверт – он ходит по рукам до сих пор.
– Да что в нем?! – отчаяние вернулось.
– Черные страницы каждого.
И тут Елену будто ударило током:
– Вы… вы хотите сказать я узнаю и… можно переписать?! Но ведь это прошлое. Есть и белые,
«Нечаянная радость» – православная икона.
