от огня к ней, как будто он не был уверен, куда следует смотреть.
– Как твои ноги?
– Намного лучше. Твой массаж принес заметное облегчение. Поскольку мы тут вдвоем, я не думаю, что следует соблюдать формальности.
– Я согласен.
Поднявшись, она обрадовалась, что отечность прошла и ей не придется хромать, испытывая болезненные ощущения. Джулия не могла бы сказать, что уверена в этом, но ей показалось, что Альберт перестал дышать, когда она приблизилась к нему.
– Тебе должно быть уютно, – пробормотала она, забрав у него бокал и поставив его на камин.
Сунув руки под расстегнутый пиджак, она подняла их к плечам и с улыбкой произнесла:
– Ты стал шире за время своего отсутствия.
– Восхождение в горы – задача не из легких.
Пиджак начал сползать. Джулия поймала его, прежде чем он упал на пол, и бросила на ближайший стул. Затем она медленно расстегнула пуговицы его черного жилета.
– Ты загорел.
– Африканское солнце сурово.
Она подняла на него глаза и сказала:
– Я всегда могла различить вас с Эдвардом, потому что он был не таким светлым, как ты. Ты не сгорел в Африке?
– Нет.
Она сняла жилет и, бросив его к пиджаку, начала развязывать шейный платок.
– Джулия, я не уверен, что это разумно.
Она окинула его испытующим взглядом: «Неразумно чувствовать себя уютно?»
– Искушать меня.
Ее охватило волнение. Да, они носили траур. Да, он погружен в горе. Но она все еще обладала властью над ним. Она отшвырнула шейный платок в сторону и обхватила его лицо ладонями так, что пальцы касались затылка.
– Я так сильно скучала по тебе.
Она наклонила его голову, встала на цыпочки и прижалась губами к его губам. Он обнял ее, привлекая к себе. Его язык скользнул ей в рот, и поцелуй стал глубже. Она буквально таяла в его руках.
Голод. Острая необходимость. Насущная потребность. Сейчас они испытывали весь спектр этих чувств. Как будто над ними в ожидании нависла смерть, а страсть и желание могли отвратить ее. Глухое рычание вырвалось из его горла и прокатилось по ее грудям, касавшимся его тела.
Жар между ними усилился. Его руки скользнули по ее спине, бедрам, ягодицам, и он еще сильнее прижал ее к себе. Его твердое мужество уперлось ей в живот, сводя ее с ума от желания. Они так долго не занимались любовью. Как только стало известно, что она беременна, Альберт настоял на том, чтобы они воздержались от какой-либо близости, опасаясь, что его страсть может спровоцировать потерю ребенка. О, он целовал ее, обнимал и гладил при любом удобном случае, но не так, не с таким ожесточением. Она не знала, испытывали ли они когда-либо настолько примитивные желания. Ей казалось, что после своих путешествий по далеким от цивилизации местам он нуждался в приручении.
Стук в дверь заставил его отпрыгнуть от Джулии, как будто их поймали
