когда изучение человека становится центральным предметом многих наук, а старость уже не рассматривается только с позиции биологического старения, возрастает интерес к проблеме старости как социокультурного явления.
Отношение к старости и пожилому человеку во многом определяется образами старости – некими устоявшимися представлениями и аттитьюдами, сформировавшимися в культуре.
Образ старости выступает социальным стереотипом, который существует в конкретном обществе в определенный исторический период. Образ старости, имея субкультурную и индивидуальную вариативность, задает отношение к жизни человека, определяет его моральные и нравственные ценности. Сам по себе образ старости позволяет отразить ожидания и отношение общества к пожилым людям, как к социальному явлению.
Среди распространенных образов старости выделяются такие трактовки, как «осень жизни», «время собирать камни», «время жатвы» и т. д.
Для рассмотрения социокультурных образов старости особое значение имеют три культурных линии – древних славян, античности и христианства.
Образ старости прослеживается уже в древнеславянской культуре: здесь встречается такое понятие как «старик» или «дед». Именно так именовали, как правило, лесного медведя, приносимого в жертву, или последний сноп, который оставляли на поле после уборки урожая, тем самым принося его в жертву богу умерших предков – Велесу[7].
Образ старости у древних славян имел величественное, космическое значение. Он символизировал собой целостность, завершенность Рода, когда одно умирает, уходит и рождается нечто новое, обеспечивая тем самым гармонию[8]. В пользу этого образа говорит обряд умерщвления стариков. Нужно отметить, что от стариков не избавлялись как от чего-то мешающего или какой-то обузы, этот обряд носил добровольный характер и ему «подвергались» как раз наиболее достойные. Этот ритуал был необходимой, по мнению древних славян, ступенью попадания к богам. Вероятно, старики соглашались на такую смерть под влиянием традиций и собственного опыта, связанного со своими родителями, а также нельзя забывать, что данный обряд позволял пожилому человеку оказаться в центре празднества, сопровождаемого ритуал[9].
Интересно, что древние имели свои критерии старости. Причем в их трансформации можно проследить путь от внешних признаков к внутреннему, глубинному миру человека. Одним из первых критериев старости выступала седина, затем в ритуалах стали учитываться другие телесные изменения возраста, а потом и жизненный опыт, накопленный человеком.
Социокультурные образы старости, характерные для конкретного народа, отчетливо просматриваются в его поговорках и пословицах. Они демонстрируют нам амбивалентное отношение к старости. В русской культуре, с одной стороны, старость – это возраст достижения мудрости, а с другой – период немощи, дряхлости. Такие
