не Жанна. Я – Иоанна Лаевская! – чеканно перебила его Лаевская.
– Ах, да… Иоанна Лаевская… У Вас на очереди – кабинет видеопроцедур… – болезненно произнёс Наумыч. Он понуро посмотрел на Лаевскую и вздохнул.
– Не дразните Везувий, милейший! – резко парировала Лаевская. – Я, продюсер кинопроекта глобального масштаба, должна забивать свою драгоценнейшую подкорку вашим видеохламом?! Завтра же он сгорит, этот ваш проклятый кабинет!
– Ой, Лаевская, не накликай беды, – суматошно заговорил Наумыч. – Не хочешь – не ходи, дело твоë. Только сама главному скажешь, чтоб тебя с регламента сняли.
– Что?!
– А то, что у нас Центр не только развлекательный, но еще и оздоровительный… Благотворительный фонд – это не «фигли-мигли». Поди – найди ещë такой, чтоб забесплатно в рабочий режим вводили… да ещё по новейшим технологиям… Ну ладно, я пошëл. Всем принять витамины – и до вечера. Сегодня – «антистресс» и бассейн.
И тут женщины обступили палатосмотрителя. Они наперебой заядло затараторили, глумливо ластясь к Аристарху и входя в раж:
– Аристархушка, родненький, а ты за меня прими обе дозы, что тебе стоит, – ты железный у нас, непрошибаемый.
– И за меня!
– Постой, побудь ещë немного в родном кругу!
– Стоять, Наумыч!
– К ноге, Казимирыч!
– Наумыч, блин, дай обнять тебя такого крутого!
– Ох, Казимирыч…
– Наумыч, а ну стоять, маслоед!!
Бедный Наумыч вырвался из женского оцепления и нырнул в открытую на ходу дверь, надолго исчезнув из виду… Повеселевшие жрицы богемы облегчëнно вздохнули. Они начали спешно собираться, виртуозно натягивая колготки и вживаясь в житейский образ… В шуршании одежд сыпались фразы:
– Ох, щас што-то будет…
– Прошвырнëмся по Тверской…
– Наконец-то жизнь началась!
– Да, крутняк выдали Наумычу… Жаль, сбежал…
– Эх, хорошо быть вольной!..
Заинтригованная Люся, одевшись, присела рядом со Светланой Стекловой и заворожëнно спросила:
– Свет, а эти стихи, что ты читала… Откуда они?..
Светлана посмотрела на неё с некоторым удивлением:
– Это Иван Пересветов, – я говорила. Тебе понравились?
– Да… Что-то в них есть… Я не знаю, как это выразить… Душу переворачивает… И сразу в сердце проходит… Странно… А этот Пересветов – кто он такой?
– Он поэт. Из андеграунда. Его рукописи по рукам ходят. Правда, когда-то его публиковали, а потóм… Не знаю, что там произошло… Я тебе принесу что-нибудь из его стихов, если тебе интересно…
– Принеси, Светик.
– Хорошо, Люси. Сегодня вечером.
Светлана встала и принялась перебирать содержимое своей сумочки.
А Люся всё сидела на кровати и с отрешëнным видом медленно выговаривала фразу,
