в карманы, как бы показывая, что уж в кусты она точно не полезет. Она вообще не понимала, чего побежала за ними. Из любопытства? Пакет со сметаной болтался на руке. Нет, не из любопытства, просто ей стало жалко бедного парня. Он так хотел угодить ей. Бармен поначалу тряс головой, какая, мол, такая сметана ночью, но потом вызвал парнишку-посыльного. Тот и побежал куда-то в ночной магазин. Ну, правильно, она так и думала, не может курортный город обходится без ночных магазинов. А Павел Сергеевич-то совсем спятил, ведь едва-едва не уходил бедолагу. Кусты затрещали, раздвинулись, с них посыпалась листва, и на дорожку выбрался Павел, а затем и турчонок. Павел помотал головой, стряхивая мусор. Взгляд хмурый, брови сошлись к переносице.
– Ничего не понимаю. Что она в кустах делала? А ты не врешь? – Павел развернулся к турку. Тот отпрянул и замотал головой, что не врет.
Павел постоял еще немного, подышал, влажным ночным воздухом. В темноте ярко выделялся прямоугольник бассейна, подсвеченный по периметру голубыми светильниками. Получалось очень красиво. Подумав немного, он шагнул на ступеньки лестницы, ведущей вниз, к бассейну, к столикам и пластиковым стульям. Зачем-то прошелся по одному из бортиков. Площадка для бассейна заканчивалась терраской, с которой небольшая лестничка вела вниз, на следующую площадку, где располагался еще один, детский, бассейн – с одной стороны мелкота и водяные горки, а с другой противоток. Там тоже стояли кресла, шезлонги, зонтики.
И вдруг, что-то он там такое увидел, Маша не поняла, что, но он вдруг побежал по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, она еще подумала, что он сейчас обязательно сломит шею. Он мчался, отшвыривая с пути столы и стулья, которые разлетались, словно бумажные. Потом Павел куда-то пропал, Маша вытянула шею и увидела, что нет, не пропал, просто опустился на землю, на колени перед чем-то, что находилось там, возле бассейна на одном из складных топчанов. И вот тут Маше стало страшно. Она стояла на самой верхней ступеньке и не могла заставить себя сделать шаг. Ни вперед, ни назад. Надо пойти к себе, думала она, и лечь спать. Это не мое дело, это не мои проблемы, я не хочу ничего этого видеть. Но было понятно, что уходить уже поздно, потому что, то, что находилось там, возле бассейна, навсегда изменит такую простую и понятную Машину жизнь.
Павел поднял голову и посмотрел на нее сухими блестящими глазами. Голубые блики от воды скользили по его лицу, странно изменяя, искажая гримасой. Маше даже показалось, что он смеется, и она чуть было не вздохнула облегченно – ничего нет, все в порядке, сейчас все разъяснится, они дружно посмеются и разойдутся по своим номерам. Павел шевельнул губами и отвернулся. Маша посмотрела ему в затылок, потом вверх на небо, она упорно не хотела смотреть вниз. Но все же пришлось. Тонкая женская рука свешивалась до самой земли, витой золотой браслет поблескивал на запястье. Маша сделала маленький шажок вперед.
– Не подходи, – глухо сказал Павел и поднялся. Посмотрел куда-то за Машину спину и кивнул головой. Маша резко оглянулась. Невдалеке маячил Салим. – Эй, – окликнул его Павел, – позови врача… и полицию.
