из которых беременна и со сломанной рукой, а вторая – только что лежала в обмороке, не просто тащат, как мешок картошки, а поднимают по достаточно крутой лестнице раненого, грубо говоря, центнер живого веса, да еще практически без сознания. Что скажете, Анна Николаевна?
Теперь она уже не была бледной – ее щеки запылали, а глаза гневно сверкнули:
– По-вашему – я лгу?
– Скажем так – подозреваю, что вы недоговариваете. То есть, вы говорите почти правду.
– Не понимаю…
– Кто еще был с вами, Анна Николаевна? Я уверен, что кто-то вам помогал.
– Не было никого.
А может рассказать ей? И посмотреть, как она отреагирует на пробирающую до костей историю о двух полуразложившихся трупах за стеной роскошной спальни. И Виктор начал рассказывать, с максимальными подробностями, старательно обрисовывая каждую деталь. Анна прекрасно владела собой – сцена приучила ее к выдержке, но Виктор понимал – она на грани срыва. Он презирал себя за жестокую уловку, но как иначе он мог заставить ее говорить правду?
– Итак, – он сверлил ее бесстрастным взглядом, – вам есть, что мне сказать?
– Ваша история страшна, но какое я имею к ней отношение? Бедные, – в ее голосе звучала искреннее участие, но оно ни на йоту не превышало того, что приличествовало скорбному моменту. – Какое невыразимое отчаяние, должно быть, они испытали, когда поняли, что их замуровали заживо. Значит, мужчина убил свою жену, чтоб она не мучилась, умирая от холода и голода? Несчастный… Пусть покоится с миром… Как, вы говорите, его зовут?
– Я не называл его имени. Но если вам интересно – его звали Саша. Саша Гаврилов.
Ему показалось, или она вздрогнула? Но на высоком чистом лбу примы выступили бисеринки пота.
– Вижу, имя вам знакомо.
– Нет, – отозвалась Анна. – Совершенно незнакомо.
– Допустим. Но как вы объясните тот факт, что когда мы, полиция, прибыли в дом, там не оказалось ни трупа Рыкова, ни трупа Кортеса?
– То есть как? – собственный голос показался Анне потусторонним звуком. – Вы, должно быть, шутите?
– Отличный предмет для шуток – трупы ваших друзей, вы не находите?
– Мигеля не нашли? – прошептала Анна, побелев так, что слилась с белым хлопковым джемпером, в который была одета. Она судорожно сглотнула, чашка с чаем в ее руке затряслась и – полетела на ковер. Виктор наблюдал за ней, стараясь сохранять максимально равнодушный вид.
– То есть, то, что мы не нашли там тела Рыкова, вас меньше удивляет? – поинтересовался он.
– Не ловите меня за язык! – нервно воскликнула она. – Рыков был исчадием ада, и если черти унесли его проклятый труп, туда ему и дорога! Но Мигель, несмотря ни на что, был дорогим мне человеком, и то, что его тело исчезло – для меня шок!
– Куда же оно исчезло?
– Откуда мне знать?! Когда мы уносили… уводили Сержа, оба тела оставались в подвале. Что происходило там потом – мне неведомо.
– Вам что-нибудь говорит фамилия – Иосаян?
– Нет, –
