добавить, что все мужики нашей семьи сразу после начала войны ушли на фронт. Отец, будучи человеком уже серьезного возраста, закончил войну в Сталинграде. Братья мои были военными врачами. Так вот, в сорок седьмом году я все-таки запросился на гражданку. Армии отдал восемь лучших лет, с жильем тяжело, семья требует внимания. А к этому времени старший брат в звании полковника медицинской службы получил назначение начальствовать над крупным госпиталем по реабилитации раненых в Крыму. Дали ему квартиру, что по тем временам была немалая редкость. Наш дом в Моздоке сгорел, поэтому мы все и потянулись в Крым. А там взглянули на мои документы – летчик, политрук, член партии – иди работай в райком. Ну а дальше уже и пошел возрастать по партийной и советской линии… Я немного помялся, а потом все-таки решился на следующий вопрос:
– Сергей Федорович! Мне очень хочется с вашей помощью прояснить одну историю, которая достаточно активно в свое время обсуждалась в крае – это легенда о вашей причастности к исчезновению первого секретаря Геленджикского горкома Погодина…
Медунов усмехнулся:
– Слышал я эту легенду, что, дескать, не без моего участия исчез Погодин. Рубил, дескать, Медунов концы, боясь разоблачения со стороны Погодина и Бородкиной. Даже книгу один ловкий человек на эту тему написал. Бородкину я видел в жизни два раза, а Погодина знал хорошо и ценил его как работоспособного и активного человека. Я объединяю эти две фамилии, поскольку понимаю, что, задавая мне этот вопрос, вы зададите следующий о Бородкиной. Так вот, Бородкина была в дружбе с семьей Федора Давыдовича Кулакова, члена Политбюро, секретаря ЦК КПСС, бывшего первого секретаря Ставропольского крайкома партии. Дружба эта была давняя и тесная.
Я об этом знал, как, впрочем, и знал, что Бородкина, возглавляя систему общественного питания в Геленджике, какими-то преимуществами этой должности пользовалась. Мне ее однажды представил Погодин, охарактеризовав как человека очень энергичного. Во второй раз я увидел ее, когда ко мне на государственную дачу, там же в Геленджике, нагрянули без предупреждения родственники. Пришлось обратиться за помощью к Погодину. Привезли обед человек на десять. Как сейчас помню, приехали повар из ресторана и Бородкина. Хотели уйти без оплаты, но я заплатил все до копейки и попросил принести счет. Потом Погодин как-то даже упрекнул меня: что вы, дескать, Сергей Федорович, нас обижаете, вроде как мелочитесь. Но в этих вещах я всегда придерживался строгого правила: до копейки платить за все, тем более за ресторанный обед. А вообще, чтобы вы знали, я любил питаться дома. Варвара Васильевна прекрасно готовила, знала мой вкус, Он не каждому подходит: я люблю все острое, наперченное, горячее. И обожал, когда за стол усаживалась вся семья. Это воистину были радостные минуты… – и вдруг на его глаза снова стали накатываться слезы. Он помолчал, сглотнул комок в горле и снова продолжил:
– …Накануне исчезновения Погодина был пленум крайкома.
