случаях, ты есть, о тебе знают, тебя имеют в виду, тебя помнят, и к тебе придут. Кто угодно. Кого ты может и имя забыл. Если ты нужен, за тобой зайдут. А не нужных среди заводских нет. Все, кто свои – нужны.
У заводских не было отдельных компаний, отдельных интересов, маленьких группировок. Конечно, кто-то общался с одними, кто-то с другими, у всех свои пристрастия и предпочтения. Одному нравится одна девочка, другому другая, а третьему и четвертому третья. Естественно, третий и четвертый подерутся. Без этого никак. Но все менялось в один миг, если хоть первая, хоть третья, хоть сто какая девочка понравилась городскому. И не приведи городскому судьбы, чтобы в него влюбилась заводская. Тут больше не будет ничьих отдельных интересов, тут будет аврал, тут они пойдут все вместе, как их отцы каждый день толпой валят в проходную завода. Надо будет, возьмут приступом город. Но уж если городской попался на территории заводских, это все. В этой истории открытого финала не будет. Судьба мальца прописана по пунктам. От первого – пункта оказания помощи в местном травматологическом кабинете и до отдельной кровати в хирургическом отделении районной больницы.
Городские относились к заводским пренебрежительно. Считая их людьми ниже сортом. Заводские отвечали им тем же. На прямой конфликт с заводскими никакой городской никогда не пошел бы, если он в здравом уме. Но… есть вещи, не относящиеся ни к уму, ни к здоровью. Девочки нравятся мальчикам. И что еще хуже, мальчики так же частенько нравятся девочкам. И нет этой необъяснимой силе, ни закона, ни укорота. Не знают чувства географию. И заводские влюблялись в городских и городские бегали по заводским районам. А потом, назначалась встреча на реке. Не в первый раз это происходило и наверняка не в последний. И самое лучшее, если получится договориться мирно. Потому что заводские, как обычно пришли огромной толпой, а городских десяток. Второй по качеству вариант, если удастся решить поединком между главными виновниками. Хоть это и самый частый вариант, но это не означает, что о нем не надо договариваться.
– А че цопнулись? – Спросил Паха.
– Ирку со второй Ударной знаешь?
– Слыхал, – нараспев протянул Паха, так как знать малолеток было ниже его достоинства.
– Специально пацанов наших в район тащит.
– Ну? – Ждал продолжения Паха, с видом полного безразличия.
– Ну у нас тут есть один, он ей до пупа вообще. Устроил там…
– Че?
– Месиловку.
– И че, намесил?
– Да намесил. Ему бы на срыв, а он им оборотку. Кирпидоном вроде кому-то репу поправил.
– А че взросляки тут делают? Братья, что ли?
– Пах, я не знаю, – и в этот момент голос выдал, что «Слон» не просто не знает, что он нервничает. Он сбавил голос, подался к Пахе, словно ища поддержки, совета. – Они чет уже тут начали, что мол ответить придется, что мол пацана их убаранили.
– Убил он его что ли?
– Ну, вроде нормально всек.
– А сам сорвался?
