к универсаму, Петя заметил стоявших неподалёку полицейских. Поведение одного из них показалось ему странным. Знал бы он, как ему в дальнейшем пригодится эта случайная информация!
До него донеслись обрывки фраз:
– … четыре девятьсот! Представляешь? – возбуждённо жестикулировал сержант. – Почти пять килограммов!
– Как назовёшь-то? – спросил лейтенант.
– Иваном назову…
– Я вот тоже хотел своего Иваном назвать, но жена настояла на Сергее.
– Петрович, отпусти меня, – взмолился сержант. – Сам ведь понимаешь…
– Ладно, отпущу. Пройдем ещё несколько дворов и отпущу. Сегодня праздник. Бухариков будет предостаточно. Видишь как водку прут из магазина?
«Вот! У человека сын родился, – вернулся Петя к прежней теме. – У него радость! А ты всё бобылём ходишь! – мысленно упрекнул себя он. – Всё принцессу себе ищешь!».
Купив хлеба, вмиг ободрившись, Петя весёлым шагом направился домой. Проходя мимо мусорки, он остановился и снова посмотрел на голубей. Они уже не искали себе пропитания, а сидели, понуро, по краям мусорных баков, терпеливо ожидая человечьей милости.
Он разломил буханку и стал крошить хлеб. Шумно слетевшись, голуби жадно, чуть ли не из рук выхватывали крошки – торопились насытиться.
– Какие вы голодные! – сказал голубям Петя. – Вы точно так же ощущаете голод, как и мы, люди. Все существа одинаково ощущают голод!
Он припомнил ещё один случай, связанный с голубями. Как-то, после съёмки в храме, он поджидал на улице журналиста Андрея. На площади перед церковью было несметное множество кормящихся голубей. Некий мужичок, в синей поношенной куртке, щедро разбрасывал им пшеничные зёрна, подобно сеятелю.
Спустя некоторое время, он подошёл к оператору и попросил «огонька». Петя протянул ему зажигалку и спросил: «И давно вы… это… голубей кормите?».
Мужчина умоляюще приложил палец к губам. Он будто пытался сохранить хрупкую, одному ему ведомою тайну. Глаза его были небесно чисты, как у несмышленого ребёнка, чуждого всяческих страстей. Он достал из кармана какую-то бумажку и спалил её.
«Блаженный!» – промелькнуло у Пети в голове. Ему инстинктивно захотелось спрятаться за стоящее рядом дерево. Этот лучистый взгляд разбередил в душе Петра клубок, покоившихся до времени, гадов. Им святость была невыносима. Она их пожигала!
Блаженный, оценив перемену в его настроении, улыбнулся. Он будто уловил в лице Пети, нечто заслуживающее доверия.
– Я начал кормить голубей, – просто начал он, – когда узнал, что неизлечимо болен. У меня был рак желудка в последней стадии; многочисленные метастазы. Доктор сказал, что жить мне осталось не более трёх месяцев. Я узнал об этом случайно, из разговора моей жены с дочерью. Знаете, когда слышишь такое о других, – то
