мало ли!), тогда все сходится. Несговоров и есть тот, кого разыскивают органы при заинтересованной поддержке всего населения.
Поражала интуиция гадкой старухи, спиной почуявшей врага. Еще немного настойчивости с ее стороны – и она станет героем дня, первая раскроет громкое преступление!
Логически добравшись до этой точки, Несговоров раздумал читать последнюю, ближнюю к двери афишу и стремглав вылетел на улицу. И как раз в этот миг его ослепило, отпечатавшись на сетчатке и в мозгу, голубыми типографскими буквами начертанное: «МАРАНТА». Только бумажный фон плывущей в глазах афиши был почему-то не белым, а черным… На крыльце он сморгнул, но слово опять появилось перед глазами во всех подробностях своего шрифтового облика. Такое не могло почудиться. Выходит, заветное имя действительно значилось на крайней афише, которую он до сих пор просто не замечал?
Вернуться и немедленно в этом удостовериться у него не хватило мужества.
По мере удаления от театра страх перед кучкой сдуревших обывателей уступал место другому, более жуткому, почти мистическому страху, вызванному запутанной провокацией, в центре которой он оказался. Что за силы тут действовали, какую цель преследовали? Уничтожить его, Несговорова? Смешно. Для этого совсем не нужно пригонять кран и рушить колледж, распускать по городу слухи, делать массу других глупых и дорогостоящих вещей. Достаточно нанять за бутылку безработного парня, чтобы подстерег вечером у подъезда с кирпичом в руке. Нынче на такое дело можно совратить полгорода. Скорее всего, Несговорова задели походя, целясь по иной, более масштабной мишени. Директор колледжа с его швейцарскими связями? Он был одним из отцов-основателей Фонда помощи голодающим художникам в Лозанне. Какие деньги там крутятся и на что расходуются, никто не знал. Во всяком случае, Несговоров не получал от этого загадочного Фонда ни копейки. Почему же именно его?..
Несговоров шел прямиком к дому Асмолевского. Раненый или невредимый, живой или мертвый – Асмолевский был теперь для него единственным ключом, способным разомкнуть (или бесповоротно замкнуть) загадочную цепь. Без овладения этим ключом нельзя было решить, что делать дальше: скрываться или опровергать слухи, добиваться где-то правды или продолжать жить так, будто ничего не случилось?
Он уже стоял на парадном крыльце и тянул руку к двери, когда та с треском распахнулась от пинка, едва не стукнув его по лбу, и наружу вывалился, негромко чертыхаясь, массивный человек с голой матово сверкавшей под фонарем головой.
Это был Щупатый.
– Что, со вчерашнего дня дежуришь? – неприязненно бросил он, увидев Несговорова.
– Колледж разрушен, – пробормотал Несговоров от неожиданности. – Твоя лавка завалена мебелью…
– Вот как? – издевался Щупатый. – А ты здесь, конечно, только для того, чтобы рассказать мне об этом?
– Вообще-то
