переехали ровно на два с половиной метра, радость моя.
– Как считаешь, это хорошо?
– В любом случае, мы уже здесь. У папы теперь своя комната.
– Получается, выиграл только он?
– Не только. Мы сохранили доплату.
Мама подпёрла рукой подбородок. (Она всегда так делала, когда о чём-то напряжённо размышляла.)
– Меня до сих пор интересует, – продолжала она, – почему наш сосед так быстро согласился на обмен? Козлик, тебе не кажется это подозрительным?
Разгадка обнаружилась примерно неделю спустя. Хотели найти Георгия Вячеславовича, чтобы спросить, в чём дело, но в старой квартире Кроликов уже три дня как поселились совершенно другие жильцы. От них Светлана Сергеевна и Антон Иванович узнали, что Георгий Вячеславович срочно продал квартиру и укатил неизвестно куда. Следы его потерялись в пространстве, так что выяснять, что, собственно, происходит, Кроликам пришлось самим.
Всё дело было в зеркале. Оно висело в прихожей и до определённого момента принадлежало прежнему хозяину.
– Оставляю его вам, – сказал Георгий Вячеславович за неделю до этого. – Пользуйтесь, пожалуйста.
Антон Иванович, помнится, хотел воспротивиться и отдать зеркало законному владельцу, чтобы повесить на его место своё, старое, но Светлана Сергеевна потрогала резную металлическую оправу в виде плюща и вынесла вердикт:
– Тоша, – сказала она, – это зеркало лучше нашего. Пускай висит. Мне нравится.
Кто знал, что это злополучное зеркало доставит столько хлопот. Хотя, как выяснилось позднее, дело было совсем не в зеркале. Но об этом – в своё время.
Итак, спустя примерно неделю после того как они переехали, Антон Иванович Кролик стал замечать странные вещи, которые творились в прихожей. Особенно это было заметно, когда он стоял перед зеркалом и либо одевался на работу, либо, вернувшись с неё, снимал шляпу или пальто. Начиная с какого-то момента, отражение в зеркале принялось своенравничать. Как это выражалось? А так: Антон Иванович, допустим, вставал возле зеркала и причёсывал макушку между ушами… Зеркало же в этот момент проводило щёткой по шее (не забываем: у кроликов мех повсюду). Всё это длилось секунды, поэтому Антон Иванович замечал странное явление не сразу, но как только замечал, тут же замирал в крайней растерянности. Двойник в зеркале замирал в той же позе. «Что за ерунда? – думал Антон Иванович. – Неужели показалось? По-моему, я слишком много работаю, нужно взять дополнительный выходной». И, вполне уверенный, что перед ним только что был обман зрения, Антон Иванович брал флакон с одеколоном и начинал опрыскивать себя сквозь распылитель. Как вдруг к собственному ужасу замечал: отражение в зеркале продолжает причёсываться!
– Света, рыбонька! – кричал папа в сторону комнат. – Скорее! Сюда!
– В чём дело, козлик? – вбежав, поинтересовалась мама. – Ты выглядишь каким-то напуганным.
И папа показывал ей на отражение, говоря, что оно не слушается. Мама вставала рядом (теперь
