заскочу в библиотеку и гляну в энциклопедию. И тут же ловлю себя на мысли, что и другое слово «упиваться» уж шибко как-то… не совсем, как бы к месту. Вон, Вадим, который шарашится, ползком добираясь до своей кровати, действительно упился. Но Юра! Он-то как может упиться, слушая музыку по приемнику?..
Саша прислушивается к звучащей музыке и спрашивает:
– Бетховен?.. – Юра кивает. – Пятая симфония?
– Угадал, – оторвавшись на секунду от приемничка, ухмыляясь, отвечает Юра.
Саша ехидно спрашивает:
– Думаешь, ты один такой меломан?
Юра отрицательно мотает головой.
– Я ничего не думаю. Я – знаю.
– Ну-ну! С такой самооценкой далеко уйдешь.
– Не дальше твоего. – Парирует Юра.
Из дальнего угла палатки доносится хриплый полупьяный голос Сереги:
– Кончай базар! Спать пора.
Ребята затихают. Юра выключает приемник, поворачивается на бок и через минуту начинает легонько похрапывать.
Лежу и молча гляжу в потолок. У меня опять так много пищи для размышлений. Думаю…
Какие все-таки парни счастливые! Они всего лишь на два года старше меня, а уже мастерами на нашей стройке. И до чего умные! Им нет равных. Это ж надо! Узнать, лишь слегка прислушавшись, не только автора музыки (уже от них слышал, что Бетховен – это такой композитор), а и назвать безошибочно звучавшее в эфире произведение. Фантастика! Я, вот, только и знаю, что Пахмутову… И то лишь потому, что по десять раз на дню из всех динамиков слышу: «Главное, ребята, сердцем не стареть; песню, что придумали, до конца допеть!» Кстати: три дня назад Пахмутова гостила на нашей Всесоюзной ударной комсомольской стройке. В поселке Постоянный, на летней эстрадной площадке был концерт. Новые мои соседи по палатке, Юра и Саша чуть ли не силой стаскали и меня. Скажу честно: понравилось! Особенно композиторша. Крохотулечка! Такая веселая и настолько красивая! Просто жуть. И песни у нее хорошие. Только вот никак не могу взять в толк, как она эти самые песни «пишет»? Ну, письмо или роман – это да, можно написать, а музыку, которая так красиво звучит? Мне еще предстоит узнать, что есть премудрость, которой овладела Пахмутова, – нотная грамота. Еще раз буду потрясен, когда узнаю, что Юра и Саша, мои новые знакомые, оказывается, знают тоже эту самую загадочную грамоту – нотную. И даже покажут, как выглядит скрипичный ключ. Показать-то они мне показали, однако все равно ничего из их объяснений не понял. И в моей голове вопрос так и остался неразрешимым: зачем композитору скрипичный ключ? Он, что, им отпирает или запирает свою музыку?
Однако уже хорошо то, что знаю теперь: есть на свете люди, именуемые композиторами, которые «пишут» музыку, пишут точно так же, как писатели пишут свои романы, – сочиняют, придумывают из головы, а потом записывают специальными значками на специальных бумажных листах, которые называются
