морщины.
– Скажите, полиция разбирается, – произнес он. – Или предлагаете в белье их в участок везти?
– Но они же до этого так ходили.
– А теперь не положено. Не положено говорю.
С этими словами нас вывели из лавки. Перед дверью оказалась большая повозка бело-синего раскраса, на крыше цветные сияния. Один из мужчин прошел вперед, открыв дверку, двое других затолкали нас внутрь, потом сели сами. Веселый мужчина сел вперед и схватился за баранку.
Из-за угла вывернули трое, тоже в одинаковых нарядах, и подошли к телеге. В черных папахах с красными рукавами, на голове шапки, похожие на ведра, но кудрявые, словно сделаны из бараньего меха.
– Добре, други! – отсалютовал один из них. – Разбойныкыв впиймалы?1
Вселый закивал и помахал им.
– Да, работаем.
– Мы тоже робым,2 – отозвались мужчины в шапках и пошли дальше по улице.
Когда телега загудела, завибрировала, а потом покатилась, будто ее тянет четверка лошадей, внутри все замерло. Я нервно сглотнула и уставилась в окно, где дома поплыли сначала плавно, потом все быстрей, и через несколько мгновений поняла – ни одна лошадиная упряжка не может разогнаться до такой скорости, тем более, быстро.
Ехали молча. Лодин косился на наших пленителей, видимо размышляя, как улизнуть, а я мечтала оказаться дома, в избе у очага, но без Ферала и обязательств, которые на меня свалились.
Мы несколько раз поворачивали, два раза останавливались, а когда телега замерла и перестала гудеть, люди вышли и вытащили нас.
– Где мы? – спросила я Лодина.
Веселый мужчина услышал и ответил вместо него:
– Полицейский участок северного округа. Можете один раз позвонить. А то знаю вас, сейчас начнете требовать телефон адвоката и молотый кофе.
Мы переглянулись, Лодин сказал:
– Я вас не понимаю.
– Это ничего, – проговорил веселый. – Сейчас начнем разбираться, и будет все понятно, все ясно.
Он стал подниматься по ступенькам, остальные настойчиво потолкали нас следом. Когда поднялись, впереди оказалась широкая деревянная дверь с двумя створками. Веселый толкнул, и нас провели внутрь.
Там оказалось шумно. Туда-сюда шныряет народ, раздаются сигналы, кто-то кричит, все в одинаковых нарядах.
Веселый указал на стулья, соединенные друг с другом железными досками, будто кто-то мог украсть, и сказал:
– Ждите тут. Когда дойдет до вас, тогда и поговорим. А сейчас не мешайте и даже не пытайтесь улизнуть. Вы в полицейском участке.
Он и его спутники разошлись и сели за столы, а мы с ужасом наблюдали за суетой и хаосом, который творится в комнате.
Пар раз мимо пробегала женщина с туго стянутыми волосами, она громко ругалась в прямоугольную пластинку, прижатую к уху. Вообще такая пластинка была у каждого. Время от времени они прижимают ее к уху, но чаще просто смотрят на нее, потом убирают в карман.
Я прошептала:
– Фарбус
