сверлить меня взглядом.
– Почему ты так на меня смотришь, – с тревогой спросила я. – Почему не даешь тебе помочь?
Он еще не много помедлил, потом сказал нервно:
– Ферал… Он ищет тебя.
– Меня? – выдохнула я и отшатнулась.
– Жжет дома с требованиями выдать ему огненную ведьму, – произнес пастуший сын. – И… Агата…
Новая волна тревоги прокатилась по телу, как ураган, я прижала ладони к груди и сказала почти шепотом:
– Что, что такое? Говори же.
– Я сказал ему, – наконец, признался он. – Сказал, где твой дом. Прости меня, Агата. Я люблю тебя. Но… лишь ты можешь спасти Долину. Агата, ты меня ненавидишь? Агата?
Но я его не слышала. В голове эхом отдаются слова «я сказал ему», и мир постепенно становится расплывчатым.
Пытаясь за что-нибудь ухватиться, стала шарить рукой, но на холме лишь трава, и я просто медленно осела на землю. С пастушьего сына слетел налет отстраненности, он бросился ко мне и прижал к груди, словно забыл об ожоге.
– Агата, прости меня, – зашептал он на ухо. – Прости меня, я не знал, что делать. Он требует тебя, иначе грозится сжечь Долину. Всю! Агата, прости меня… Я…
– Всю?.. – механически повторила я, чувствуя, запах гари и пепла в его волосах.
Его затрясло, он отстранился и посмотрел на меня обреченно.
– Да, да, ты все понимаешь, – проговорил он нервно, – ты же все понимаешь. О, Агата! Он всех превратит в головешки! Он требует тебя!
– Но почему?
– Я не знаю, Агата. Не знаю. Но ты можешь всех спасти.
Меня опять затрясло, в груди закрутился огненный комок, готовый вырваться на свободу не хуже пламени огнекрылого. Но я боялась ранить пастушьего сына, который, и так сильно обожжен. Я смотрела на него и пыталась понять, как можно одновременно испытывать злость и нежность, пока он глотал воздух пересохшими губами. Но слова верховного мага постепенно стали обретать смысл.
Чувствуя, как кожа постепенно начинает накаляться, я отстранилась и поднялась. Пастуший сын подскочил следом, будто его ошпарили.
– Агата, – произнес он тихо, – ты меня ненавидишь?
– Нет, – бесцветно ответила я, чувствуя, как любовь к сыну пастуха сгорает вместе с домами в деревне. – Я ненавижу огнекрылых.
Потом развернулась и быстрым шагом направилась по тропе в сторону дома.
Глава 1
Огонь в камине тихо потрескивает, бросая отблески на каменный пол. Поленья красные от жара, а перед топкой на железной пластине в полу отражаются языки пламени.
На деревянных колоннах у боковой стены пляшут остроконечные тени. Когда глянула на часы, стрелка сдвинулась, показывая без четверти полночь.
За колоннами сгустилась плотная темнота. Кажется, мир ужался в точку перед очагом и уместился на медвежьей шкуре, где сижу я. Чувство тревоги змеей свернулось в районе груди.
Во
