их проходными, все комнаты, для удобства передвижения. Так же в любую из комнат можно попасть и с холла, что он и сделал. Подойдя к комнате старшей, приоткрыл дверь. Девочки, забравшись к ней под одеяло, гладили по голове, говоря всякие «добрости».
– Все, – наконец-то произнесла Лера, – укладывайтесь, я умоюсь, переоденусь и лягу к вам.
– Честное слово? – спросила Влада. – Не уедешь?
– Не уеду. – твердо пообещала девушка. Быстро выбежала из комнаты, а девчушки, облегченно вздохнув, забрались в постель, обнявшись, прижались к стеночке и, широко открыв глаза, будто боясь ее пропустить, смотрели на дверь ванной комнаты.
****
– Вел! Я считаю, ты была чересчур жестока. – с порога начал Эд. – Девочка запуталась. А Славки… Ты с ними говорила, как со взрослыми и виновными во всех грехах!
– Эд! Во-первых – они взрослые. Они умней своих сверстников. Во-вторых – лучше один раз выяснить отношения, чем всю жизнь потом жалеть, уговаривать, наказывать. А что касается Леры – травка к хорошему не приведет.
– Травка?! – удивился Эд. – Вот только этого не надо. Она не могла…
– Эд! Ты как ребенок. Запах. Реакция парня на упавшую сигарету. Думаю, она попробовала впервые, иначе бы мы заметили раньше, да и сама бы не так отнеслась к упавшему косяку.
– Косяк?! Только попробовала?! Ты, как специалист говоришь.
– Не в банке выросла, многое видела. Но дело не в этом. Просто волдырь надо удалять сразу, начнется гангрена – оттяпают все! Или ты хочешь, как в сериалах. Умолять, ползать на коленях? Толк будет? И потом…. Только не обижайся…. Она ведь нам, по сути, чужая. Мы ничего о ней не знаем. Кто родители, какие в нее гены. Мы любим ее как родную! Но это мы. А она, она так же любит нас? – Эд открыл рот, для возражения, но Вел не дала вставить даже слова. – Сегодняшняя ночь покажет. Если останется, примет наши условия, значит любит! А иначе…, я не хочу страдать и смотреть на ее кондибобир. Поверь, если втянется, нащупает в нас слабину, будет таскать все из дома. Мы и не заметим сразу пропажу одной – двух вещей. Это сначала. Затем придется вытаскивать ее из болота, в которое она же себя и загонит. Будет сложно. Лучше сразу все расставить по местам. Эд, ну сам подумай, пока не случилось худшего, один раз будем плохими, зато всю жизнь лучшими!
– Уйдет…
– Нет! Уже бы умчалась, сразу, пока была в пылу. Да не такая уж она глупая – уйти в нищету, ей все-таки пятнадцать, соображает. Сейчас материальное перевесит, над обидой. Дом, шмотки, вкусная еда, собственный шофер. Кто же от всего откажется? Жестоко, говоришь я с ней, согласна, но пресечь надо было. Ты и сам поймешь. – Вел сжала виски: – Голова разболелась.
– А мне ее жалко. – подал воды, пошел расстилать постель.
– Мне тоже, но поддаваться не буду! Жалко! Я себя так чувствую, будто это меня выругали, ни за что! А знаешь что, предупреди, на всякий случай Игоря. Пусть последит.
– Понял. Но, тогда уж лучше схожу. Не по телефону же!
– Сходи,
