гражданина и к тому же главу Дома просто потому, что он выглядит немного рассеянным?»
Куда катится мир? Когда его дедушка Ладриан был главой Дома, люди знали толк в уважении. Да в его времена лодочник скорее сам нырнул бы в канал, чем взял хоть на вузинг больше положенного!
– Если позволите спросить, милорд, – проговорил лодочник. – Не хочу вас обидеть… но ваша одежда…
– Да? – Уэйн пригладил свою дикоземную куртку.
– С ней что-то не так?
– Что-то не так? – повторил Уэйн, и каждый звук, произнесенный им, был настолько пропитан благородным гневом, что тот едва не капал. – Что-то не так? Дружище, а следишь ли ты за модой?
– Я…
– Этот наряд создал Томтон Делакур собственной персоной! – провозгласил Уэйн. – Вдохновившись далекими северными землями. Высокая мода – вот что я скажу! Высочайшая. Алломант-стрелок и тот выше не прыгнет!
– Простите. Простите, милорд. Я ведь сказал, что не хочу вас обидеть!
– Нельзя просто сказать «не обижайтесь», а потом изречь нечто обидное! Это так не работает. – Уэйн уселся прямо, скрестив на груди руки.
Лодочнику хватило мудрости смолчать. Спустя десять минут пути настало нужное время.
– А теперь, – сказал Уэйн, словно обращаясь к самому себе, – нам надо остановиться у причалов Глимерин-пойнт. Затем проехаться вдоль Пояса Стансель…
Он позволил говору измениться, подмешав чуток Нобских трущоб. Заговорил невнятно, словно рот был набит ватой. Тамошние жители использовали слово «проехаться» практически для чего угодно. Примечательное словечко, да уж. «Проехацца!» Звучит словно намек на нечто грязное.
– Э-э, милорд?
– Хм? – отозвался Уэйн. – О, я просто перебираю свои дела. Мой племянник женится – ты мог слышать о свадьбе, про нее весь город болтает. Так много дел. Да уж, денек выдался подходящий, чтобы проехаться.
Говор был бандитский, но лишь самую малость, как лимон в хорошем горячем пунше. Уэйн подсунул его под аристократический акцент.
Лодочник занервничал:
– Вы сказали «Пояс Стансель»? Вообще-то, местечко не из приятных.
– Мне надо там рабочих нанять, – рассеянно проговорил Уэйн.
Лодочник явно разволновался. Постукивал ногой, двигал шестом быстрее, игнорировал оклики встречавшихся на пути коллег. Запахло чем-то нехорошим. Будто мясным пирогом, оставленным под диваном на пару дней. Работа на день? Немыслимая сумма? Может, это подстава? Притворился лордом, а сам заманивает его в трущобы, чтобы ограбить…
– Милорд! – воскликнул лодочник. – Я совсем забыл. Мне надо назад. Не могу работать целый день. Моя матушка… я ей нужен.
– Это еще что за чушь? – гневно спросил Уэйн. – Некогда мне слушать твой лепет! На поиски другой лодки я потрачу свое драгоценное время. Удваиваю оплату.
Вот теперь лодочник забеспокоился всерьез.
– Простите, милорд, – сказал он, шестом направляя гондолу к берегу канала. –
