это понять, не нужно быть детским психологом. Нужно быть ребенком.
Так что я намерена выключить свет и сделать вид, что никого нет дома.
Я открываю мой сайт фильмов. Эндрю сейчас онлайн, он прислал ссылку на статью Полин Кейл о фильме «Головокружение» – «глупый», «поверхностный» – и под этим размещает комментарий: «Разве это не тот нуар, при просмотре которого хочется держаться за руки?» («Третий человек». Звучит последний одиночный выстрел.)
Я читала статью Кейл и пишу ему об этом. Через пять минут он покидает сайт.
Не помню, когда меня последний раз держали за руку.
Глава 11
Бац!
Стук в дверь с улицы. На сей раз я, свернувшись калачиком на диване, смотрю «Рифифи»[8] – долгую сцену ограбления. Уже полчаса ни одного слова или музыкальной ноты, лишь закадровые звуки и шум крови в ушах. Ив предложил мне уделять больше времени французскому кинематографу. Очевидно, он не имел в виду полунемые картины. Какая жалость!
Опять раздается глухой стук снаружи.
Я стаскиваю одеяло с ног, поднимаюсь и, нашарив пульт, останавливаю просмотр фильма.
За окном уже сумерки. Иду к двери и открываю ее.
Бац!
Я в прихожей – это единственная часть дома, которую я недолюбливаю и которой не доверяю, прохладная серая зона между моим царством и внешним миром. Сейчас там потемки, темные стены похожи на руки, которые вот-вот сожмут меня.
Входная дверь украшена полосками стекла в свинцовой оправе. Я подхожу к одной, смотрю через нее.
Раздается треск, окно дрожит. В стекло попал крошечный снаряд – лопнувшее яйцо, растекшееся по стеклу. Я судорожно вздыхаю. Сквозь размазанный желток я вижу на улице троих мальчишек с раскрасневшимися лицами. Они нагло ухмыляются, один из них сжимает в кулаке яйцо.
Пошатнувшись, упираюсь ладонью в стену.
Это мой дом. Это мое окно.
В горле ком. На глаза наворачиваются слезы. Я удивлена и озадачена.
Бац!
А теперь я рассержена.
Я не могу распахнуть дверь и прогнать наглецов. Не могу выскочить наружу и дать им отпор. Я резко стучу в окно.
Бац!
Я колочу по двери ладонью.
Бью по ней кулаком.
Я громко жалуюсь, потом рычу, и мой голос отдается эхом в маленькой полутемной прихожей.
Я беспомощна.
«Нет, это не так», – слышу я голос доктора Филдинга.
Вдох, два, три, четыре.
Нет, не беспомощна.
Не беспомощна. Я почти десять лет работала в качестве бакалавра. Пятнадцать месяцев проходила практику в школах бедных районов города. Семь лет практиковала как врач. Я крутая, и недаром написала об этом Салли.
Убрав волосы со лба, иду в гостиную, перевожу дух и нажимаю на кнопку домофона.
– Убирайтесь подальше от моего дома, – шиплю я.
Наверняка они услышат в динамике лишь невнятный треск.
Бац!
Фильм Жюля Дассена (1955) вышел на советские экраны под названием «Мужские разборки».
