вяло жужжали люминесцентные лампы.
Из закрытой приемной доносились звуки компьютерной музыки и влажное щелканье клавиатуры.
Он распахнул дверь резким, нехарактерным для себя движением. Секретарша Анжелика сосредоточенно набирала какой-то текст. Она никого не ждала в этот час, поэтому сидела так, как ей было удобно. Скинув туфли и положив ноги на стол – так, что из-под задравшейся юбки было видно, где начинается плотная часть ее черных колготок. Она не слышала, как Вершинин подошел вплотную.
Он стоял, рассматривая ее расслабленное тело и еще ничего не зная о себе. Наконец, почувствовав чужое присутствие, она подняла голову – посмотрела на него длинно и удивленно, явно узнавая и в то же время не узнавая абсолютно.
Он и сам себя не узнавал. Прежний полудохлый, махнувший на себя Вершинин остался у пруда с фенолом. Сейчас потрепанный костюм был непонятным образом натянут на тело супермена.
Не он, а супермен, наклонился над Анжеликой, уверенным жестом сбросил с ее живота клавиатуру и влез всей рукой под юбку, в самую влажноватую мякоть между ее капроновых ляжек – и не его ладонь она вдруг крепко сжала сдвинутыми ногами. И не отпускала целую секунду. А потом тихо и совершенно неузнаваемо прошептала:
– Не здесь…
Выскользнув, она распахнула директорскую дверь. Прежний Вершинин бывал в этом кабинете всего один раз – лет десять назад, когда пришел сюда как молодой специалист. Новый спокойно шагал за Анжеликой, бесстрастно ступая грязными ботинками по ворсистому ковру.
Не удивляясь, он прошел за ней в тайную комнатку без окон, где почти все пространство было занято диваном.
Он уже почти ничего не соображал. Стоял столбом, глядя, как быстро и умело она раздевается. И когда увидел наконец ее совершенно обнаженное, белое и действительно готовое для него тело – вдруг испугался. Порыв иссяк, суперменство улетучилось, и ему уже не верилось, что все проделывает он. Хотелось даже быстро и незаметно улизнуть отсюда, пока не грянули неприятные последствия.
Но отступать было некуда. Гибкая Анжелика вилась вокруг него, находясь сразу во многих местах и при этом делая что-то с его одеждой и его телом – потом он вдруг совершенно неожиданно обнаружил себя лежащим на диване лицом вверх. Вспрыгнув по-кошачьи, Анжелика медленно опустилась прямо на него. Треугольник волос, отделявший низ ее живота от того места, где сходились ноги, вдруг растянулся и расширился, спеша вобрать Вершинина – и он послушно нырнул туда, словно в темный еловый лес, раздвинув ветки над едва заметной тропинкой…
Он лежал, совершенно ослепленный круглым блеском ее коленок перед глазами. Когда Анжелика начала двигаться, ему показалось, что никогда прежде он не бывал с женщиной – столь оглушительные ощущения рождались в нем от внезапного контакта с ее молодым, но опытным и изощренным телом.
Закрыв глаза, Анжелика работала на нем, как гимнастка. Прыгала, поднималась и опускалась, откидывалась назад, держась за его раскинутые руки, а потом склонялась так,
