Великих Сельджуков формально просуществовал до 1194 г., однако распад Сельджукской империи начался уже в конце XI в., после смерти Малик-шаха, наследники которого вступили в ожесточенную борьбу.[109] Ход этой междоусобицы, основной ареной которой стали Хорасан и Сирия, равно как и борьба с исмаилитами и походы султана Санджара против каракитаев и огузов, нас интересовать не будут, – достаточно сказать, что области Анатолии, оказавшиеся далеко от династических интересов Великих Сельджуков, перешли под контроль местных тюркских династий, формально сохранявших вассалитет по отношению к аббасидскому Халифату, но проводивших собственную политику и попеременно усиливавшихся в перманентной борьбе и временных союзах друг с другом, Византией, Зенгидами и крестоносцами.
Наиболее заметным в истории оказался Румский султанат, основанный официально получившим титул султана Сулейман-шахом, столицей которого стал сначала Изник (византийская Никея), а позже – Конья (Иконий). Государство Сельджуков Рума неоднократно меняло свои границы, распадалось и вновь воссоединялось, достигнув пика своего могущества и культурного расцвета в первой половине XIII в. В существующей историографии Сельджуки Рума часто выглядят не только как основная, но и как единственная политическая сила Малой Азии, пришедшая на смену Великим Сельджукам и объединявшая всех анатолийских мусульман,[110] оттесняя на второй план династии тюркских князей-улубеев.
Действительно, именно с Румским султанатом связаны наиболее документированные (благодаря прежде всего византийским источникам) военные кампании, определившие процессы дальнейшей тюркизации и исламизации Анатолии. В 1117 г. в битве под Филомелионом (Акшехиром) византийцы взяли частичный реванш за поражение при Манцикерте, лишив Румский султанат выхода к морю и временно остановив заселение тюрками западных областей Малой Азии, однако на протяжении всего XII в. Румский султанат оставался важнейшим фактором в хитросплетениях постоянно менявшихся отношений между Константинополем, государствами крестоносцев, тюркскими эмиратами Анатолии и сельджукской, а затем зенгидской Сирией, особенно после того как в 1147 г. под ударами Сельджуков растаяли армии II крестового похода.[111] Попыткой обуздать зарвавшегося вассала и восстановить хотя бы формальный сюзеренитет являлся поход союзного войска Мануила I Комнина во Фригию, – «ошибка, погубившая Византию»,[112] – закончившийся разгромом под Мириокефалоном в 1176 г. Эта победа на следующие полвека превратила Сельджуков Рума в могущественнейшую державу Анатолии, постепенно распространившую свою власть на Вифинию и Фригию.[113] Задача вытеснения Византии, подчинения тюркских князей и создания в Малой Азии единого сильного мусульманского государства к концу XII в. была Сельджуками выполнена, и Фридрих Барбаросса во время III крестового похода (1190 г.) искал поддержки против Саладина уже непосредственно у султана Рума как у равного себе властителя…[114]
Между тем после битвы при Манцикерте уже в 1080-е гг. в Центральной
О факторах распада государства Великих Сельджуков см., например:
См., например:
Неудача II крестового похода не только способствовала росту авторитета Сельджуков Рума, но и привела к изменению отношений между христианами Европы и Палестины, а также стала переломным моментом в развитии концепции джихада, обусловив активность Hyp ад-Дина Зенги:
См. подробнее:
В конце жизни Кылыч-Арслан II, утомленный ссорой с Салах ад-Дином из-за не слишком удачного замужества своей дочери, отрекся от власти, но, разделив султанат между сыновьями, сразу же ввязавшимися в междоусобицу, подобно шекспировскому королю Лиру, нашел поддержку только у младшего сына, – того самого, которого оставлял заложником при византийском дворе.
