на первый вопрос Генка с большим трудом мог найти ответ, то на второй поочередно выдавал только два варианта, не помышляя, что ни Белка, ни Стрелка никогда не долетали до Луны.
Подтрунивала Таня над Генкой недолго. Как-то она стала случайной свидетельницей усмирения Генкой хулигана. Сожитель матери повалил нарушителя порядка на землю и пинал, пока у жертвы не пошла горлом кровь. Тогда, впервые в жизни, в Танину душу вкрался страх.
Генка работал в полиции. Именно он устроил мать Тани диспетчером в автопарк. Иногда мать приходила с работы поздно. Когда сгущались сумерки, Тане в одной квартире с Генкой становилось неуютно, хотя сожитель матери старался вести себя подчеркнуто вежливо. Часто его лицо, обращенное к ней, кривила улыбка. Вот эта улыбка больше всего ее и пугала. Скорее не улыбка, а ухмылка. Едкая, недобрая, словно говорящая: погоди, я еще до тебя доберусь. Именно тогда, чтобы отгородиться от вынужденного общения с родичами, Таня купила замок и сама, без посторонней помощи, привинтила его к своей дощатой двери.
С того времени Таня много времени проводила вне дома, благо у ее ближайшей подруги Нинки, которая жила вдвоем с матерью, была тоже своя комната. Но когда появились «татушки» с их первым хитом «Я сошла с ума», мать Нинки тоже «сошла с ума», закатив истерику и запретив подружкам общаться. Правда, ее истерика случилась не пустом месте. Девчонки так увлеченно целовались, что не заметили, как Ольга Викторовна вернулась с работы. Нинка попыталась объяснить матери, что они просто изучали технику поцелуя, и даже махала перед собой журналом для подростков, где был опубликован комикс-инструкция для начинающих влюбленных. Но Ольга Викторовна слабо тянула на мирового судью и не стала рассматривать доказательства невиновности. Больно, до синяков, схватив Таню за руку, она вытолкала ее из своей квартиры.
– Вон отсюда, развратница, – вопила она. – Твоя мать – б…ь, бабка в тюряге сгинула, и тебе туда – прямая дорога.
За колючую проволоку Таня вовсе не собиралась. Наоборот, она была чрезвычайно вольнолюбива и к тому же любознательна. По возвращении домой она осторожно начала выпытывать:
– Мам, а твоя мама, моя бабушка была какой?
Мать ничего не ответила. Она сидела на кухне, подперев подбородок рукой и мечтательно смотрела в окно, словно ждала принца. Ее муж Генка в это время в соседней комнате пил пиво, рыгал и смотрел футбол.
Таня не сдавалась.
– Мам, а почему мы в гости к бабушке не ездим? Она где, в деревне живет?
Таня заметила, как сухая материнская спина напряглась. Но ответа опять не было.
– Мам, твоя мать в тюрьме? – решительно спросила Таня.
– Кто сказал? – по-прежнему глядя в окно спросила мать.
– Не важно. Какой срок?
– Семь.
– Давно?
– Похоронили уже.
– Что случилось? За что сидела?
Мать резко повернулась,
