искренне удивилась: Аркадия в ее понимании была просто воплощением успеха ─ в этой связи ей трудно было представить какой-то профессиональный провал, пусть даже на заре карьеры.
─ Представьте себе, я окончила факультет музыкальной комедии. В драме всегда снобистски относились к артисткам такого рода. Несмотря на то, что у нас была очень сильная школа. Мой мастер ─ один из самых талантливых режиссеров своего времени, соратник Акимова ─ Всеволод Сергеевич Горштейн. Он драматический актер, создатель одесской оперетты. У меня была очень хорошая драматическая школа, я считаю. Но нужно знать закулисье театра… Большая труппа, и вся ее женская часть считала себя достойной роли Ларисы Огудаловой. И вдруг привозят откуда-то из Ленинграда какую-то Ларису Огудалову, да еще с дипломом актрисы музыкальной комедии. Вы можете себе это представить? Вся женская труппа объявила мне бойкот, еще не зная меня. Я приехала, а со мной просто никто не общался. Меня не замечали… Как будто меня не было.
И тут Аркадия Павловна увидела соляным столбом застывшую подле нее Варю и, как обычно, поразилась тому, какую реакцию вызывает в ней своими воспоминаниями. И сразу поняла, почему… Варя догадывалась, насколько Аркадии не хватает публики. И как могла ─ самозабвенно, боясь дышать, ─ изображала восхищенную аудиторию. Но привычная игра между ними заставила сказать то, что она сказала:
─ Садись уже, Господи! Что ты там в углу застыла, Варя? Слышала это уже миллион раз… На чем я остановилась? Ах, да… Я приехала, вся полная надежд. До этого ведь я в театре вообще не работала. Поэтому первый свой театр я страшно идеализировала. Я отвергла предложение Ленинградского театра оперетты. Что бы мне там не работать? На меня там должны были ставить два мюзикла. Но я поехала в Горький играть «Бесприданницу». Сказать, что встреча была холодной ─ не сказать ничего. Она была ледяной!
Аркадия Павловна взяла эффектную паузу.
─ … и как же вы справились?
Она торжествующе посмотрела на свою небольшую аудиторию.
─ Вся мужская половина театра была со мной. Именно тогда я поняла, что мужчины способны вынести на своих плечах в жизни, в искусстве, в браке… Хотя на первых порах мужское внимание в театре еще больше осложнило мне жизнь! А Заславский, он был очень импульсивным и эмоциональным человеком. У него все было так: «Либо все ─ ах! Либо все ─ ой…» Когда я приехала, у Заславского все было ─ ах! Он гордился, что его труппа пополнилась молодой интересной актрисой. В театральных кругах города прошел слух, что Заславский привез из Ленинграда совершенно необыкновенную актрису! Это был, кажется, год стотридцатипятилетия со дня рождения Островского. Я только помню, что эта постановка была в фокусе пристального внимания как партийного руководства в искусстве, так и почитателей театра.
И мы начали репетировать… Репетиционный процесс длился в течение полугода. И за это время я ни разу не вышла на сцену. Ни разу… Ни в одном спектакле. Заславский
