style="font-size:15px;"> – Да я уже пенсионер, бывший журналист. Еще пописываю по привычке. А Славка – компьютерный гений.
– Дело нужное. А я вот…
В общем, состоялось общее знакомство, после которого каждый имел то минимальное представление о человеке, которое необходимо для нормальной беседы.
На радость Николая с выпивкой не особо настаивали. Лет с тридцати он выработал единственно верный способ оставаться трезвым в пьющем коллективе. (А тогда он работал в сильно пьющем коллективе). Он решил, что не будет пить больше трех рюмок. При самом неудачном раскладе, когда рюмки были крупными, эта норма составляла 200 граммов. Если закусывать, то сильно не захмелеешь. Решил так, потому что все другие способы, вроде самоконтроля (уже пьяный или можно еще рюмочку?), не давали никакого результата. На работе он всем объявил о своем решении, и вскоре народ привык. Самых настойчивых и непонятливых собутыльников он просто посылал на х… И даже пословицу придумал. Помните, в одном из фильмов Раневская говорит: «Ты никогда не станешь настоящим человеком, если не научишься как следует работать локтями». Ну, или что-то похожее она говорила. Суть ясна. Николай придумал такой ее вариант: «Ты никогда не станешь настоящим человеком, если не научишься посылать друзей на х…». С тех пор жить стало и легче, и веселее. Вот и сегодня он ограничился тремя выпитыми рюмками самогона, кстати, очень чистого и совсем не противного. И ему понравилось, что и отец Насти, и Дмитрий особо не настаивали на этом. Предложили – он отказался.
– Ну и мне хватит, – сказал Александр Михайлович.
А Димка молча выпил еще рюмку и посмеялся:
– Да, с вами в полет не уйдешь!
Обсудили проблемы, точнее, нюансы и технологии самогоноварения. Настин папа, оказывается, построил целую ректификационную колонну, со всякого рода фильтрами и расширителями. И перегонял дважды, разбавляя потом продукт дистиллированной водой. Вот и получался он мягким. Из-за отсутствия солей. Помнится, как-то в газете, во время дикого кризиса, когда зарплату не выдавали, а потому и работать совсем не хотелось, Николай купил пару пузырьков какой-то спиртосодержащей гадости и вылил в минералку. На остаток наличных купил батон и паштет. А потом они с молодым и странноватым дизайнером ели бутерброды и запивали их «минералкой». Было противно до ужаса. Но весело. Весело еще и оттого, что вечно злой начальник ходил мимо них и ничего не замечал. Потом девочка из рекламного угостилась бутербродом и минералкой и… В общем, противная хмельная жидкость и бутерброды стали в редакции традицией. Впрочем, ненадолго. Потому что газета через месяц-полтора накрылась совсем. Николай вспомнил этот факт своей биографии, слушая объяснения Настиного отца о том, как нужно правильно настаивать самогон на ягодах.
– Здорово у вас, просто рай на земле! – и в самом деле почувствовав какое-то необычайное умиротворение, от которого захлебнулось теплом сердце, почти прошептал Николай.
– Да,
