глазами и ничего не понимал.
– Да, о яблоньках я, что в сквере напротив. Как они хороши в эту пору! – Чайковский вздохнул. – Обидно, что слишком срок их цветения мал: еще пару деньков и лепестки окажутся на земле, пожухнут, и унесет их ветер в дальние края.
Фомин продолжал недоумевать.
– В лирики записался? Пора бы и скинуть оболочку курортника.
Чайковский, не обращая внимания на непривычное поведение Фомина – старого, доброго и верного боевого товарища, – сел за стол.
– Ну-с, господа, что мы имеем?.. Слушаю, майор Фомин.
– Да ни хрена мы не имеем! – все еще горячась, откликнулся тот.
– Ах, как ты не прав! Во-первых, прокурор Тушин подписал постановление о возбуждении уголовного дела по факту убийства начальника уголовного розыска.
– А еще имеем над собой начальничка, – ядовито добавил Фомин.
– Верно, друг. Создана оперативно-следственная бригада и возглавляет ее, как и положено по закону, старший следователь по особо важным делам областной прокуратуры Алексеев. Не горюй, что сейчас мы всего лишь на подхвате. Это, может быть, даже и лучше. Избежим каждодневного промывания мозгов, как минимум.
– Да уж… Только что разговаривал по телефону с Алексеевым. Зануда, чувствую, каких мало…
– Ты это брось…
– И «бросать» нечего. Ты, говорит, почему до сих пор не вышел на убийцу? А откуда я его возьму. Видишь, как все для него просто: пришел, увидел, задержал. И доставил пред светлые очи следователя.
– Теперь понятно твое буйство.
Чайковский ёрничал. Фомин же этого не замечал.
– Была нужда. Есть у меня проблемы и поважнее.
– Какие, если не секрет?
– Злюсь из-за Маврина. Мы с ним школу милиции вместе заканчивали. Способный. Семьями дружим… Теперь вот пришлось собственноручно препроводить прохвоста в ИВС. Завтра заканчиваются третьи сутки, надо будет предъявлять обвинение, без результатов экспертизы – никуда.
Эксперт
– Привет, мальчики, – прямо с порога затараторила Орлова. – Я не ослышалась, нет? Что-то вы тут про экспертизу?
– Спасительница ты наша, Зинуля, – изображая истинного джентльмена, Фомин галантно приложил свои уста к миниатюрной женской ручке.
– Я должна вас огорчить…
Фомин сразу встрепенулся.
– С анализами что-то?
– Нет, с анализами все в порядке…
– Ну, слава Богу, – оба офицера облегченно вздохнули.
– Я подготовила экспертное заключение: пистолет Макарова, из которого был убит начальник УгРо Лаврентьев, (хотя и спилен номер) – это табельное оружие Маврина. Это – во-первых.
– А что же тогда во-вторых? – спросил Фомин, сделав стойку, очень сходную с той, которую делают гончие, почуявшие добычу.
– Во-вторых, господа офицеры, на пистолете обнаружены не только пальчики Маврина.
– Чьи же
