как лет пятнадцать назад я работала некоторое время непосредственно под его началом и могла затаить обиду. Так что…
– Вот мерзавец! – возмутился Чайковский.
– И я того же мнения, – все-таки вставил Фомин.
– Капитан Орлова, – Чайковский перешел на официальный тон, – чтобы через две минуты на моем столе лежало твое заключение. А с его отводом знаешь, что я сделаю?
Фомин хихикнул.
– Не стоит. Бумага жестковатая. Невзначай можешь и порезать кое-что из интимного.
Орлова же ответила:
– Слушаюсь, господин полковник. Как хотите…
Она повернулась и вышла из кабинета. Потом вернулась.
– А вы не забыли, мальчики, что он имеет на то полное законное право, а?
Фомин состроил на лице обиженную гримасу.
– За кого ты нас принимаешь, милочка?
– За отпетых болванов, а за кого же еще?
Она заливисто рассмеялась.
Фомин угрожающе встал.
– Ну, Зинуль, ну, погоди! Отольются мышке кошкины слезы.
Орлова, все еще смеясь, вышла из комнаты и потому не могла слышать последних слов Фомина.
Смех – смехом, идя к себе, думала Орлова, но история, кажется, начинает приобретать дурной оборот. И никто не может сказать, чем все это закончится. Во всяком случае, решила она, открывая ключом входную дверь своей лаборатории, надо немедленно по факсу отправить запрос в Москву: любопытно, кто еще держал в руках табельное оружие Маврина? И еще: какая во всем этом роль Маврина? Убийца? Нет, не похож он на злодея. Если не он, то кто? И как табельный пистолет мог оказаться в чужих руках. Похитили? Пусть так, но тогда новые вопросы: почему не заявил; почему молчит? Нет, тут явно много странного и совершенно непонятного. Где-то случайно обронил? Не заявил о потере, потому что боялся ответственности? Возможно все, но не в этом случае. Маврин – человек опытный и добросовестный. И ему ли не знать, какую опасность представляет находка-пистолет, попади в недобрые руки? Вспомнив о своих «мальчиках», слегка поседевших вместе с ней, подумала: «Ох, не завидую им. Потрудиться придется изрядно, чтобы прояснить это загадочное убийство».
Глава 3
Начальство и подчиненные
В лаборатории
Дверь противно завизжала, и в ее проеме показался полковник Чайковский. Лицо его полыхало от возбуждения.
– Нет, ты только представь, Зинуля, – с порога завозмущался он, входя в экспертно-криминалистическую лабораторию, где Орлова копошилась над химическими анализами, – какие у начальства способности! Как умеет с самого утра испортить настроение подчиненным!
– И ты тоже? – с нотками иронии, не отрываясь от работы, спросила она.
– Я? Нет!
– Разве ты не начальство?
– Да. Но…
– Хочешь сказать, ты не такой? И выволочки не устраиваешь?
– Да, устраиваю.
