так знаю.
– Как «так»?
– Я очень хорошо знаю Мавриных. Дружим.
– С кем?! – Алексеев ничего не понимал.
– С Мавриным и всей его семьей.
– Ну, ребята, чем дальше в лес, тем больше дров. Семь дней я возглавляю оперативно-следственную бригаду и только сейчас, по случаю, узнаю, что один из нас на дружеской ноге с подозреваемым. Вы что? С ума, что ли, все посходили?
Алексеев повернулся к Чайковскому.
– И ты знал?
– Да.
– И вы, Зинаида Ильинична?
Орлова утвердительно кивнула.
– Нет слов! Сматерился бы, но тут дама.
Фомин своей шуткой попытался разрядить обстановку.
– А вы про себя.
– Нет, вы только поглядите, он еще и шутит! Наглость какая!
Заступилась Орлова.
– Не обращайте внимания, Илья Захарович, – это он всегда так.
– Как «так»?
– Чем сложнее обстановка, тем больше он шутит. Помогает – ему и нам.
Алексеев, кажется, стал успокаиваться.
– Хорошо. Оставим это. Продолжай, Фомин.
– А я, собственно, все сказал.
– А ты, собственно, еще ничего не сказал, – Алексеев стал подстраивать тональность под Фомина.
– Ладно… Повторю: Маврин готов на все, даже на червонец несвободы, но не готов и не будет готов потерять навсегда жену, особенно – детей. Из-за этого и молчал. Ночь, проведенная с юной красавицей, стала роковой. Не изменял он жене – никогда!
– Да, ситуация… Но ему же все равно придется давать показания. Он понимает?
– Понимает, – откликнулся Чайковский, – но рассчитывает, что мы его пощадим и не станем о нем везде трезвонить.
Алексеев замолчал. Встал и вновь подошел к окну. Достал пачку «Явы», вынул сигарету, зажигалку, щелкнул ею, закурил. И тут спохватился.
– Зинаида Ильинична, вы позволите?
– Вы хозяин…
– Мы можем воспользоваться таким понятием, как тайна следствия, и попробуем воспрепятствовать утечке интимной информации. Но я рассчитываю на сотрудничество… В конце концов, проблема не в его амурных делишках.
И снова в кабинете повисла тишина.
Наконец, Алексеев обратился к Чайковскому и почему-то на «вы».
– У вас все?
– Нет, есть еще информация к размышлению.
– И также с сюрпризами?
– Это уж как вы посчитаете… Вчера, при повторном осмотре места преступления найден свидетель, который, по всей видимости, видел убийцу. Не Бог весть что, но хоть что-то.
– Ты, полковник, имеешь в виду подростка?
– Именно.
– Допросил?
– Да. Вчера же.
– Надеюсь, в присутствии педагога?
– Обижаете, Илья Захарович: я ведь тоже иногда заглядываю в уголовно-процессуальный закон.
– Это
