прости, замер от увиденного. Я знаю, что тебе плохо, но не думал, что все так… ты другая.
Кристина ничего не говорила, не могла, голос охрип, и клонило в сон.
Максим знал, что она хочет услышать, и не важно, как больно и тяжело, она точно хочет.
– Все прошло, как должно было. Похоронили. – Сделал паузу, чтоб она осознала, – Тебе никто не может дозвониться, глупые, думают, что ты болтать будешь по телефону.
– Спасибо, что приехал и рассказал, – засыпая, еле слышно, произнесла Кристина.
– Я с тобой, Веснушка, поправляйся, – поцеловал ее в лоб, Максим направился к выходу.
Наступил день выписки. Близкими людьми Кристины, было решено забрать ее домой; по их мнению, в родном селе, ей будет легче справится с утратой, заручившись поддержкой родной мамы и сестренки. Правда никто не подумал, что и Вова тоже вернулся домой и скорее всего будет попадаться ей на глаза, теребя и без того кровоточащую рану.
Максим забрал вещи подруги со съемной квартиры, а Наташа привезла маму Кристины. Максу было неловко, что везде их возит Наташа и подумал, что пора бы взяться за ум и обзавестись своим транспортом.
Стоял прекрасный весенний день. Все кругом пыхтело и бурлило новой жизнью. Хорошо, что хоть что-то неизменно в этом мире: птицы продолжают петь, цветы и растения расцветать, а солнышко ласково греть.
В палату к Кристине вошел врач.
– Здравствуйте, всем, – обратился он к присутствующим, те поздоровались в ответ, Кристина одевалась, ей помогала Наташа.
– Доктор, как моя доченька, будут какие-то рекомендации? – волнительно спросила Мария Васильевна.
– А как же. Вот вам выписка. А вот назначения, но это только по моей части, так сказать, сейчас еще зайдет психотерапевт, – спокойно произнес врач, обращаясь к Кристине, добавил, – не попадайте к нам больше. Всего хорошего!
– Доктор, – Кристина задержала его, – спасибо Вам, за то, что сделали для меня!
Он все понял, это благодарность, не за то, что он спас ее, а за то, что дал увидеть сына.
– Береги себя.
Спустя минут пять, когда все вещи были собраны и Наташа пошла выезжать из парковки, в палату заглянула психотерапевт и попросила маму Кристины поговорить с ней наедине, где рассказала о душевном состоянии ее дочери, о нужном внимании и приемах отвлечения ее от самобичевания.
Кристина стояла у окна. Вид у нее был мягко говоря не «свежий»: она давно нормально не мылась, лицо ее было искаженным, глаза заплаканные, под ними мешки; веснушки больше портили вид, чем украшали, а рыжие длинные волосы небрежно висели как солома – и ей было плевать. В руках она держала выписку и читала полушепотом свой диагноз: « Тупая травма живота. Ушиб передней брюшной стенки. Отслойка плаценты. Острая гипоксия плода. Внутриутробная смерть плода» И последние слова, как ножом по сердцу.
Стук в дверь, буквально
