можно прятаться. Вот посмотри, это пяльцы, я умею вышивать, – Нина подняла с пола круг, состоящий из двух деревянных колец, вставленных одно в другое. – Наверно, здесь тоже прятались партизаны!
– Вероятно, ты права, – ему нравилось смотреть, как Нина любуется ветхими вещами, как призраком прошлых, безмятежных дней.
– Занеси сейчас в свой планшет, – она кокетливо улыбнулась. – Моя мама научила меня всему, что может пригодиться в хозяйстве, могу даже корову доить.
– Так точно, – Кузнецов стряхнул пыль со стола на пол и положил планшет на дощатый, со щелями стол.
Он нарисовал пограничную территорию, два заведения, у которых им так хотелось остановиться, но машина с ранеными проехала дальше. Возможно, в этих заведениях тоже были госпиталя, поэтому все окна были завешаны простынями.
Пометил ярко крестиком штаб, местность. Примерно рассчитал, сколько километров от дороги и обозначил этот домик лесника рисунком. Они пробыли там еще несколько минут.
– После твоего возвращения из дома ты не разу не приходила ко мне на свидание, – Виктор укоризненно посмотрел на нее. – Ждал тебя каждый день, но очень был занят солдатскими проблемами.
– Так точно, мы же постоянно на службе, – ее слова внесли ясность.
Умом он понимал, что на войне нет места для встреч и любви, но его чувства говорили ему обратное. Их страстные поцелуи и нежные объятия, изголодавшиеся по естественному желанию, взяли верх над разумом. Руки сами искали, губы снова ощущали ее грудь, плечи, шею. Они стояли у окна без занавесок. Их стремления совпадали. Полет мысли унес их на планету Венеру, покровительницу влюбленных.
– Поделим с тобой все несчастья, Нина, – Виктор отшатнулся от окна, так как увидел тени людей с автоматами быстро перемещающихся в противоположном от них направлении, на них были камуфляжные костюмы. – Спрячься!
Нина села на топчан в дальнем углу хибары и подогнула под себя ноги. Ей хотелось сбежать из этого мира страха и ненависти. Она взяла в руки пистолет и ощутила холод металла. Виктор сел рядом и они обнялись.
– Успокойся! Они прошли мимо, – его рука лежала тоже на открытой кобуре. – Мы в засаде.
– Все тихо, – произнес Виктор, когда подошел снова к окну.
Они встали с топчана и тем же путем вернулись в санчасть дивизии.
Освобождение пленных
Весь декабрь и январь Гомельская дивизия медленными шагами продвигалась вперед с временными успехами.
В некоторых селениях оставались по неделе, а то и по две. До государственной границы было еще далеко.
Морозное февральское утро было тихим и не предвещало ничего. Кружево деревьев, стоящих в инее и синеве перелесков – все словно замерзло на время.
Вдруг мощный удар артподготовки заставил фашистов немедленно сосредоточить силы.
