задала я вопрос.
Она только кивнула.
Я поднялась со своего места у камина и пересела к окну:
– Хочу выйти на воздух.
Матушка повернула голову и резко ответила:
– Останешься здесь.
Давняя привычка к повиновению и почтение к матери все еще меня не покинули.
– Как прикажете, матушка. Не разрешите ли пройтись по саду?
– Нет, – прозвучал короткий ответ. – Отец с дядей приказали, чтобы ты никуда не выходила, покуда Нортумберленд выясняет отношения с сыном.
– Не возьму в толк, чему может помешать моя прогулка?
– А вдруг ты отнесешь ему записку?
– Ни за что! – воскликнула я. – Богом клянусь, одно вы бы могли заметить: я всегда, всегда делаю то, что мне приказано. Вы выдали меня замуж в двенадцать лет, мадам. Спустя два года, только мне исполнилось четырнадцать, вы разрушили мой брак. Вы подложили меня в постель королю, а мне еще пятнадцати не было. Не сомневайтесь, я всегда делаю то, что мне прикажет семья. Если я не боролась за свою свободу, с чего мне бороться за свободу сестры?
Она кивнула:
– Это хорошо. В мире не существует свободы для женщин, борись ты за нее или не борись. Сама видишь, где очутилась Анна.
– Да, в Хевере. Но там она хотя бы свободна пройтись по саду.
– Ты что, завидуешь? – с удивлением спросила мать.
– Мне там было хорошо. Иногда кажется, там куда лучше, чем при дворе. Но сердце Анны разбито.
– Чтобы от нее была хоть какая польза семье, нужны разбитое сердце и сломленный дух, – холодно заметила мать. – Этим приходится заниматься еще в детстве. Я думала, там, при французском дворе, вас обеих научат повиновению, но они, похоже, оплошали. Ну что же, наверстаем теперь.
В дверь робко постучали, через порог неловко переступил простолюдин в потрепанной одежде:
– Письмо для Анны Болейн. Не велено передавать никому, кроме нее, и молодой господин сказал – смотри, как она его читает.
Я в нерешительности поглядела на мать. Она кивнула, я сломала красную печать с гербом Нортумберлендов и развернула туго свернутую бумагу.
Жена моя!
Дабы не быть клятвопреступником, не нарушу наших клятв друг другу. Я Вас не покину, если Вы меня не покинете. Отец на меня разгневан ужасно, и кардинал тоже сердится, и потому мне страшно за нас обоих. Но если мы будем держаться друг друга, они нас не разлучат. Пришлите мне хоть слово, хоть одно словечко, что вы меня не покинете, и я Вас ни за что не покину.
– Он велел непременно дождаться ответа.
– Подожди снаружи, – приказала мать посланцу и захлопнула дверь у него перед носом. Потом повернулась ко мне. – Пиши ответ.
Она протянула мне лист бумаги, вложила в пальцы перо и продиктовала:
Лорд Генрих!
Мария пишет это письмо за меня, мне запрещено
