Король будто совсем о ней позабыл, словно это мать ушла, оставив детишек резвиться на свободе.
– Музыканты, играйте, – весело скомандовал он. – И подать сюда еще вина.
Я огляделась вокруг: придворные дамы удалились вместе с королевой. Джордж ободряюще улыбнулся мне и шепнул еле слышно:
– Не тушуйся, сестренка.
Я не знала, что отвечать, но тут Генрих поднял бокал и повернулся ко мне:
– За Майскую королеву!
Придворные, которые повторили бы за королем все, что угодно, хоть голландскую скороговорку, подняли бокалы:
– За Майскую королеву!
Генрих взял меня за руку и повел к трону, где только что сидела королева. Я покорно следовала за ним, только ноги заплетались. Не готова я сесть в ее кресло.
Он нежно подтолкнул меня у первой ступеньки, я обернулась взглянуть на невинные детские мордашки и на такие знакомые лица приближенных короля.
– Давайте станцуем для Майской королевы!
Он подхватил какую-то девчушку, и они принялись исполнять сложные фигуры танца. Я сидела в кресле королевы, глядя на ее мужа, танцующего передо мной, слегка флиртующего с партнершей, и понимала: у меня на лице такая же улыбка-маска, как у королевы, – все понимающая, все принимающая.
На следующий день после Майского дня Анна – лицо белее мела – влетела в комнату.
– Посмотри! – прошипела она, бросив на кровать листок бумаги.
Дорогая Анна, сегодня я не могу с Вами увидеться. Его преосвященство кардинал все знает, и мне приказано дать ему полное объяснение. Клянусь, я Вас не подведу.
– Боже мой, – тихо сказала я. – Кардинал знает. Значит, король тоже узнает.
– И что с того? – проговорила сестра, бросаясь на меня, словно ядовитая змея. – Ну и пусть все знают. Мы обручились по всем правилам, правда ведь? Значит, все и должны узнать.
Я видела, листок бумаги дрожит у нее в руках.
– Что он хочет сказать – он тебя не подведет? – спросила я. – Если обручение было по всем правилам, то и подвести нельзя. О чем он таком говорит?
Анна в три шага добралась до стены, развернулась, шагнула обратно, точно лев в клетке – один из тех, в Тауэре.
– Не знаю, о чем он таком говорит. Он совсем дурачок.
– Ты сказала, он тебя любит.
– Это еще не доказывает, что он не дурак. – Тут ей что-то пришло в голову. – Мне нужно к нему пойти. Он во мне нуждается. Он перед ними не устоит.
– Нельзя тебе идти, лучше обожди.
Она открыла сундук и вытащила накидку.
Тут раздался громоподобный стук в дверь, мы обе замерли. Анна мгновенно сдернула накидку, бросила ее в сундук и устроилась на крышке, будто с самого утра с места не вставала. Я отворила дверь, там стоял слуга кардинала Уолси.
– Госпожа Анна здесь?
Я чуть шире приоткрыла дверь, чтобы он мог ее увидеть.
