просто выкопать яму. А грунт куда девать? Нужны мешки, они есть на складе, но их же найти надо или вытряхнуть что-то ненужное. А мне всё нужно, я как хомяк в амбаре, мне всё нужно и всего жалко. У меня план вырисовывается. Мне нужен отряд. Мне его кормить, одевать и вооружать, и на смерть посылать, потому что без потерь войны не бывает. А ещё мне нужен немец и лучше всего говорящий по-русски, живой, необязательно здоровый, ещё лучше одноногий. Впрочем, ногу я ему прострелю или сломаю сам, как только он у меня появится. Я не садист, просто мне надо, что бы я ему был нужнее, чем он мне, и мне нужно выжить в первые недели и убивать немцев. Я лучше всех в округе знаю, как это делать. Просто можно вспомнить, что здесь будет через год. Да что там, через год? Уже через пару месяцев. Тот же концлагерь Саласпилс недалеко от Риги, в котором я как-то был по молодости лет. Концентрационный лагерь. Детский лагерь смерти, если кто ещё не понял. Так что у меня много дел.
Следующие четыре дня прошли на земляных работах. Работали мы как негры на плантации, отрываясь только на еду, сон и исправление естественных надобностей, на которые ходили вдвоём, как на боевую операцию. Я не перестраховщик, но получить из кустов очередь из автомата, сидя в позе орла, можно в любом времени, а здесь, при определённом везении, ещё и штык в спину. То, что окруженцы примут меня за немца, я ни разу не сомневался. В нашем случае лучше перебдеть, чем по дурости нарваться.
Окруженцев, кстати, мы видели всего два раза. Первый, когда ходили под вечер за водой, случайно, краем глаза, отметив промелькнувшие на повороте просёлка тени. Оставив Виталика в кустах у воды, я неслышно скользнул за ними. Тени материализовались в двоих крепких пехотинцев, один из которых был с немецким автоматом, а второй с мосинским карабином. Были они дозором небольшой разрозненной группы из девяти человек и шли в сторону деревни. Выделялись среди них только пара лётчиков, остальные были пехотинцами. Привлекать их внимание я не стал – мне они были не нужны. Группа была неорганизованная и просто пыталась пробраться к своим. Второй, услышав негромкие голоса у озера, и подтянувшись поближе, обнаружил небольшую, в три десятка голов, организованную часть, видимо недавно вылезших из очередного болота пехотинцев. Командовал ими раненный в голову и правую руку старший лейтенант. Навязываться я им не стал, отметив только то, что располагаются они на ночёвку, и среди них есть какой-то местный «Сусанин», знающий окрестности как свои пять пальцев. Поэтому, не привлекая внимания, по-тихому оттянулся к блиндажу.
17-е июля 1941 года.
Сегодня 17-е июля, теоретически, потому что я не знаю какое сейчас здесь число. Два дня назад здорово грохотало около Невеля, потом затихло. В районе Себежа тоже притихло. Канонада в районе Полоцка то утихает, то разгорается с новой силой все четыре дня. Бои оттягиваются левее нас к Невелю. Похоже, гарнизон Полоцкого Укреплённого Района, прорывается из Полоцка в направлении Великих Лук. Наше счастье, что прямо перед нами огромное болото
