с хозяином хищной птицы замерли друг напротив друга. От вытянутого силуэта мага веет уверенностью и спокойствием, от кряжистой мускулистой фигуры в кожаной безрукавке и алых шароварах – дикой, звериной силой.
– Что же ты молчишь, маг? Или скажешь, что не обещал нам Золотой Талисман? А может, скажешь, вру?
Маг недовольно скривился на замечание, посмотрел на чубатого, как смотрят на досаждающее насекомое, и отвечать как будто не собирался. Погладил подбородок, обвел глазами толпу.
Аэлло невольно отшатнулась, таким леденящим холодом веяло из его глаз.
Женщина, что просила Аэлло помолчать, досадливо поцокала языком. Тихим голосом она проговорила:
– Зря атаман задирает его, мага этого…
– Молчи! – сказала другая. – Давно кнутом не угощали?
– А ты помнишь, какой он утром был, маг этот, как прибыл? Желтый, в складках, морщинистый, а сейчас? Ни дать, ни взять, почтенный старейшина!
– Погоди. Разобраться надо, – прозвучал ответный шепот. – Он, как-никак, подтвердил, что союзничать с нами будет! Темнит, старый! Правильно атаман его прижучил. Неужто из-за одной паршивой амазонки затевались?
Маг сжал раскоряченные пальцы в кулаки, и, собравшись с мыслями, развернулся к толпе. Недовольный ропот сразу стих.
– Если маг воды Налед Волглый пообещал, то исполнит обещанное! Силой воды, а сила эта велика! Сие самая мощная стихия и основа жизни, презренные! – вещал маг. – Без воды нет ни жизни, ни смерти, ни света, ни дня. Недостаток воды убивает, как и ее избыток. Получивший силу воды обретает мощь и вторую жизнь. Жизнь новую, силу великую, смелость отчаянную – во славу воды!
– Красиво говоришь, Ваша Волглость, – перебил его атаман. – Да только не привыкли сагаты верить словам! Это пусть собачий лай ветер носит… А слово человека – камень!
Брови мага нахмурились, губы брюзгливо поджались.
– Не веришь, атаман? Не верите, людишки? Ну, кто готов попробовать прямо сейчас? Кто готов стать воином воды, ее сыном и мужем? Есть ли среди сагатов смельчаки, о которых поют, терзая гусли, менестрели на пыльных дорогах и шумных площадях?
По толпе прокатился ропот. Зашептались, загомонили, словно стая потревоженных птиц.
– Ишь, какой дерзкий!
– За такое, по-хорошему, на кол старого черта!
– Или на колесо…
– А всего лучше к лошадиному хвосту! Да прокатить вперед ногами, по-нашему, по-сагатски!
– По-сагатски, как же! План хорош, да только как подступиться к такому?
Аэлло заметила, как заклекотала на плече Уля птица, тот пригладил взъерошенные перья, скупо улыбаясь, произнес:
– Будет, будет. Не веришь магу, дружище? Я тоже. Да и никто не верит болтовне.
– Ну? – продолжал подначивать маг, делая вид, что не слышит обидных слов Уля и недовольного ропота толпы. – Есть ли среди сагатов смелые? Или одни трусы?
Этого
