как у него самого, волосами и такими же серыми глазами.
– Слава Богам, очнулся, – выдохнул старший княжич. – Какого лешего ты в лес попёрся? – накинулся он тут же, не дав Мирославу прийти в себя.
Княжич проморгал и поднял голову с подушки, да только не удержал, бессильно уронил обратно.
– Голова раскалывается…
Гневно сверкнули серые глаза Дарёна на брата, будто не поверил он словам младшего.
Мирослав повернул голову набок, выхватывая взглядом в вечерних сумерках раскалённую печь у двери. И тут же ощутил духоту, а весь он покрылся липкой испариной. Густо пахло травами. Княжич разжал и сжал кулак. Вернулась прежняя чувствительность. Царапина его на плече ладно перевязана была белым лоскутом, на котором не виднелось ни следа крови. Однако рубахи ему так и не нашлось в избе.
– Как же ты меня отыскал? – спросил он у Дарёна хриплым голосом.
– Пёс твой прибежал, я и понял всё. А там по следу, – буркнул Дарён.
Мирослав и запамятовал, что брал с собой Лохматого, а тот, по-видимому, кинулся за помощью, как только хозяин напоролся на сук.
– Умный же пёс, – улыбнулся княжич. – А Твердош где?
– Твердош на улице ждёт.
– Оставь брата, княжич. Пущай отдохнёт, сил наберётся, – услышал Мирослав женский с хрипотцой голос и обратил взгляд на дверь, ожидая увидеть старую каргу с седыми паклями, но…
… Мирослав сглотнул, различив в дверном проёме молодую статную женщину немного старше его самого. Отшельница усмехнулась и отвела жгучие чёрные глаза свои, которые горели так ярко, что напомнили Мирославу звёзды. Она прошла вперёд и бросила на лавку выпачканное кровью тряпьё.
– Княжич, ты испортил все мои рушники, теперь только выбросить их в топку…
– Я возмещу убытки, – сказал Мирослав.
Уж он-то знал, как. Черноокая отшельница весьма неплоха собой. Весьма. Высокая, пышная грудь, узкая талия, покатые бёдра. Очень даже неплоха. И одна в лесу. Странно…
– Как звать тебя? – спросил Мирослав, позабыв о том, что рядом с ним Дарён.
– Веденея, – ответила она сразу.
Мирослав приподнялся, скидывая с груди тяжёлую руку Дарёна.
– Во рту пересохло, жарко тут у тебя, хозяйка. Принеси воды родниковой, – попросил Мирослав, не выпуская из-под своего пристального взгляда отшельницу.
– Не расплатишься со мной, княжич, – лукаво сверкнули глаза Веденеи, но к порогу отступила.
И стоило ей уйти, Дарён с гневом кинулся на Мирослава.
– Ты что вытворяешь?!
– Что?
– Я тебе сейчас скажу, ЧТО! – Дарён поднялся с лежанки во весь свой аршинный рост, заметался по маленькой клети, прямо как тот дикий секач, которого Мирослав, если бы не злосчастный сук, завалил бы.
– Припомни, что отец наш с поклоном по соседним княжествам разъезжал, едва ли не в ноги кланялся князьям местным, всё невесту тебе
