с детства, значит, Вы знали её отца? Где он? Что с ним?
Марина тоже отпила кофе из чашки, но к пирожному не прикоснулась.
– Отец Кати погиб при странных обстоятельствах, когда ей был всего год от рождения. Я плохо знаю эту историю, только по рассказам самой Кати, а она по рассказам матери, так что я не могу поручиться за её истинность. Вроде бы отцу снесло голову встречным грузовиком, гружённым досками, когда он на большой скорости высунулся из окна своей машины. Такую версию я слышала ещё в детстве от Кати, возможно, что всё это детские фантазии, но своего родного отца Катя не знала. Арнольдина Степановна довольно быстро снова вышла замуж, но фамилию Кате оставила её настоящую и всё ей рассказала, как только та стала задавать вопросы.
Марина подробно рассказывала историю своей подруги, совершенно не прикасаясь к пирожному, лишь изредка прикладываясь к чашке вкусно пахнущего кофе. Наблюдая за ней Рязанцева первой взяла политый шоколадом эклер и откусила. «Какой божественный вкус» – пронеслось в голове. Как будто прочитав её мысли, Марина тоже потянулась за пирожным, но вдруг на полпути остановилась, глаза её округлились и, забыв про эклер, девушка быстро заговорила.
– Вспомнила. Катя же мне жаловалась на отчима. Где-то полгода назад. Она сказала, что этот «старый козёл» к ней пристаёт.
– Интересно. Она Вам что-то рассказывала? Есть какие-нибудь подробности, – Лена отложила эклер.
– Да, она говорила, что купила новый купальник, а когда стала примерять его у себя в комнате, то в зеркало увидела, что отчим смотрит на неё в щель неприкрытой двери. Она захлопнула дверь у него перед носом. А наутро, сквозь сон почувствовала, как чья-то рука гладит её под одеялом. Это был отчим. Катя тогда мне сказала, что боится рассказать матери об этом.
– А почему?
– Понимаете, у них не было таких доверительных отношений, какие бывают между матерью и дочерью. Арнольдина Степановна вся в работе, она директор мясокомбината, её и дома почти не бывает. Катя побаивалась мать, да и отчима тоже боялась, она сама мне говорила, – протараторив, девушка, наконец, вспомнила про нетронутый эклер и с наслаждением принялась его поглощать.
– Ну что ж, мне пора. Спасибо Вам, Марина, за разговор. Он оказался очень полезным. – Позабыв про недоеденное лакомство, Лена схватила с вешалки шубку и выскочила из кафе.
– Значит, отчим, – резюмировал Махоркин, после того, как влетевшая в кабинет Рязанцева выпалила автоматной очередью всё, что ей рассказала Марина Петрова. – Пора отправлять к этому «старому козлу» наших оперов.
– Если можно, побыстрее, Александр Васильевич, пока он не скрылся.
Раскрасневшаяся помощница была чудо, как хороша. Её глаза искрились охотничьим азартом, и Махоркин невольно залюбовался девушкой.
– Лена, Вы бы сняли верхнюю одежду для начала, а то Вы пышете жаром. – Махоркин улыбался. – Никуда он не денется. От Котова с Ревиным ещё никто
