стояли в стороне, курили и смотрели на Алексея Петровича так, как смотрят на ненужную вещь, которую совсем не жалко выбросить. Такой взгляд на себя Алексей Петрович видел не впервой. Это был взгляд человека с передовой на тыловика, из-за которого лишний раз приходится вылезать из теплой землянки и рисковать жизнью. Сердиться на этих Сусаниных не было никакого смысла, зато следующий раз надо повнимательнее приглядываться к людям, чтобы рядом оказался человек, для которого твоя судьба не безразлична. Или хотя бы готовый выполнять приказы своего начальства: проводить и доставить в целостности и сохранности. Впрочем, сержант телом своим все-таки прикрыл заезжего корреспондента – и это говорит в его пользу, однако мина то ли не сработала, то ли померещилась, а там – черт ее знает!
И Алексей Петрович, отвернувшись от провожатых, спросил у дядьки:
– Скажите, пожалуйста, как мне пройти на капэ полковника Сменщикова?
Дядька глянул удивленно на Алексея Петровича, затем на провожатых, смекнул, в чем дело, и, показав рукой в полумрак хода сообщения, посоветовал:
– А вот все прямо и прямо. Потом направо. Там и будет это самое капэ… – Однако, что-то мучило этого добродушного дядьку, что-то здесь было по его разумению неправильно, и он добавил: – Так вот же, товарищ младший сержант – они знают. И пароль… Без паролю вас не пустят.
– Какой пароль, товарищ младший сержант? – стараясь придать своему голосу командирскую строгость, обратился Алексей Петрович к провожатому.
– Мы вас доведем..
– Здесь останетесь, – отрубил Задонов. – Без вас найду.
Младший сержант равнодушно пожал плечами, произнес:
– «Слава». Отзыв – «Можайск». Только мне приказали…
– Выполняйте последнее приказание!
– Есть выполнять последнее приказание! – дернулся младший сержант и обиженно закусил губу.
Глава 27
Командный пункт дивизии полковника Сменщикова представлял из себя землянку в обычные три наката, расположенную на скате холма. В землянку вел длинный, извилистый и узкий – двоим едва разойтись – ход сообщения, прикрытый сверху ветками и дерном. Корреспондента «Правды» здесь ждали, предупрежденные из штаба армии, хотя сам новоиспеченный полковник Сменщиков особых восторгов не выказывал, был сух, предупредителен, прежде чем ответить на вопрос, дергал себя за седой ус и косился на своего комиссара по фамилии Рудько, проявлявшего чуть большее радушие к столичному гостю.
Оба, командир дивизии и комиссар, были примерно одного возраста – лет за сорок с небольшим, на лицах обоих лежала та усталость, которая копится быстро, но от которой избавляются годами, из чего наблюдательный Алексей Петрович сделал вывод, что его собеседники хлебнули лиха выше головы и как раз там, где эта усталость может появиться за несколько недель, а то и дней. Ему даже показалось, что он видел кого-то из них в Березниках. Впрочем, там все выглядели
