нами мест посадок. Можно, конечно, отнести последнюю примету к разряду субъективных факторов (а можно – и к отличительным свойствам здешней природы), но ощущение было такое, что по неведомой причине неизвестная личность (команда пилотов, совет директоров авиапредприятия «Бельгийский треугольник», вселенский разум, да бог его знает, кто это мог быть еще) как бы отмечала своим присутствием: если угол поляны – то тот, у которого пышнее распустились цветы и причудливей переплелись кроны вековых деревьев, если ручей – то тот участок, где его украшает стройная березка, если взгорок – тот, с которого максимально далеко виден радующий глаз ручей, а не унылый степной пейзаж. Конечно, в каких-то случаях тягу наших неуловимых друзей к пышным деревьям можно было бы объяснить требованием конспирации (например, с одного места сквозь расщелины в горе и проплешины в стене леса можно было наблюдать сразу за тремя населенными пунктами в низине, со всех остальных сторон место посадки НЛО было идеально прикрыто). Но вот в других случаях никакого рационального объяснения выбора той или иной живописной стоянки в голову так и не приходило. Приходило иррациональное: здесь просто было красивее, чем где бы то ни было поблизости…
Что касается самих созерцателей всей этой земной красоты, то выглядели они, по мнению некоторых очевидцев, не самым эстетичным образом. По крайней мере, некоторые из них. В 1993 году мы наткнулись на 8-метровый круг, оставленный в 30 метрах от дороги на ферму, – единственный след, столь явно выставленный напоказ.
Людская молва вывела нас сначала на Раису Васильевну БЕРКУТ, которая незадолго до этого из окна своего дома видела над этим местом «взлетающий светящийся эллипс с двумя прожекторами», потом – на видевших НЛО местных селян Владимира ТАЛАКЯНА, Александра ТЕРЕХОВА, Александра ЧЕРНОВА… а затем – на главу крестьянского хозяйства Ивана ЮРОВА, который той же ночью «чуть-чуть не столкнулся с тарелкой». Трудно сказать, кто санкционировал эту встречу – сама ли «противоположная сторона» или шутница Фортуна, но закончилась она, со слов Ивана, тем, что, убегая из заглохшего грузовика, он успел разглядеть «худых людей со странной походкой, в светящихся одеждах, с лысыми головами, а на головах как будто проволока…» (впрочем, пять лет спустя Юров уже категорически отрицал и проволоку, и лысины, и худобу, и все остальные остро подмеченные детали: подробности истории оказались то ли забыты, то ли намеренно стерты кем-то из памяти, причем настолько сильно, что стало ясно – по прошествии многих лет без сеанса ретроградного гипноза не разобраться).
Но первичным все равно был не рассказ убежавшего водителя. Место посадки «корабля лысых» нашлось благодаря бесперебойной работе аппаратуры, которая почувствовала и «схватила» аномалию за добрую сотню метров. А фонила она на все лады: тотальным враньем часов, кварцевых генераторов, зашкаливанием магнитометров… Спокойствие сохранял лишь радиометр: никакого увеличения радиационного фона зафиксировать так и не удалось. И это был еще не самый «экстремальный» вариант.
