успел окосеть, как косели все его предки по мужской линии. С возрастом хромота почти прошла, а вот косоглазие стало косоглазей. Сменились три вождя, а пожухший и полысевший с годами ученик Вечной Печени всё так же варил напиток богов в самогонных пещерах, и лучшего варщика не знали медьебнские племена. Многие почитали гениального колдуна больше самого вождя.
Преданный своему делу, Косоглазый редко покидал варочную пещеру. Но тут заявился, прослышав от охотников, пришедших наполнить бурдюки, что вернулся зеленокожий великан, да ещё и друзей привёл, тоже цветных. Один так вообще белый, словно высохшее птичье дерьмо, да еще с волосатой губой.
Сперва-наперво Косоглазый отправился в вождедом и нос к носу столкнулся с Ретрубленом, который как раз покидал обитель Камнеголового.
– Тебя боги болью да не проклянут головной! – сказал Косоглазый. – Печень срока до положенного не лопнет твоя раньше. Тебя боги не заберут, не оставит в охоте любовь, здоровье да в удача, прогулка лёгкой и долгой по богов пути да будет твоя! Кости есть?
– И тебе того же, колдун Косоглазый, – ответил Ретрублен. – Кости есть.
– Чьи? – оживился гениальный самогонщик. Лицом он обратился к Ретрублену, но косые глаза смотрели куда угодно, но только не на охотника.
– Подкоренника.
– Не подкоренника нужно, – сказал Косоглазый, и глаза его расстроено посмотрели: один вверх, другой вниз. – Могу подкоренника добыть и я. Кости багрошара нужны, кости малышки-пупырышки нужны. Готов бурдюка самогоном я три наполнить.
– Будут свободные дни, колдун, принесу тебе нужных костей. Сказать тебе хочу. Несколько дней назад я и мои друзья пережили нападение одичавших. Защищаясь, мы убили нескольких. У одного из мертвецов был мешочек с корой для царапания. На коре той нацарапан некий рецепт. Я отдал кору Камнеголовому. Он сказал, это твой одичавший ученик был. У него ещё губы синеватые и глаза как у дохлой рыбы… теперь.
Глаза колдуна обеспокоенно, вразнобой забегали, и дабы остановить их, он плотно сомкнул и разомкнул веки.
– Мой это был, да, ученик, – скривившись от неудовольствия, произнёс колдун. – Лес забрал его, убил ты его, ученика выбирать а нового и придётся обучать мне заново. Но стар я, глаза не слушаются меня.
И глаза его, подтверждая слова, печально сошлись к переносице.
– Мальчишку жаль, – продолжал колдун, – был ученик способный. Блюющим По Ветру звали его… Кору так Камнеголовому отдал?
– Отдал, – кивнул Ретрублен.
И тут глаза старого самогонщика уставились прямо на следопыта, вперились в него плотоядным взглядом хищной птицы. На самом деле, колдун смотрел совсем не на зеленокожего, а на проходящую мимо медьебнку с корзиной, полной овощей. Овощи Косоглазый терпеть не мог, а вот на медьебнок по-прежнему заглядывался.
– Ждать когда с костьми тебя? – вернулся
