в международном коммерческом договоре. Такая ситуация очевидна в тех случаях, когда оговорка о применимом праве является составной частью международного коммерческого договора.
Вопрос о совпадении воли и волеизъявления в соглашении о применимом праве решается в некоторых международных правовых актах. Например, в соответствии с п. 3 ст. 10 Гаагской конвенции о праве, применимом к договорам международной купли-продажи товаров, 1986 г. для установления того, что сторона не давала согласия на выбор права, сам договор или какое-либо его условие, она может ссылаться на право государства, в котором она имеет свое коммерческое предприятие, если ввиду обстоятельств неразумно решать этот вопрос в соответствии с правом, регулирующим договор. Аналогичные нормы содержат п. 2 ст. 10 Регламента «Рим I», а также ст. 8 Римской конвенции 1980 г.
Вместе с тем существуют и иной вариант решения указанной проблемы. Так, в комментарии ко Второму своду конфликтного права США (комментарий b к § 187) указывается на то, что наличие пороков воли стороны соглашения о выборе права суд должен определять на основе «своих собственных правовых принципов»[193].
Полагаем, что вопрос о той части действительности соглашения о применимом праве, которая касается совпадения в нем воли и волеизъявления сторон, также должен решаться на основании lex fori / lex arbitri с тем, чтобы по возможности не разрывать единое правовое регулирование отдельных аспектов соглашения о применимом праве. При этом для повышения валидативности (действительности) соглашения о применимом праве на случай его недействительности по lex fori / lex arbitri в качестве субсидиарной могла бы быть предусмотрена привязка к праву, регулирующему международный коммерческий договор.
Таким образом, условия о соответствии содержания рассматриваемого соглашения применимому праву и о совпадении воли и волеизъявлении в соглашении, составляющие материальную действительность соглашения о применимом праве, следует регулировать в соответствии с lex fori / lex arbitri. В случаях когда в соответствии с указанной привязкой соглашение является недействительным, суд или арбитраж могут обратиться к привязке к праву, регулирующему международный коммерческий договор. Если же и в этом случае не удается решить вопрос о материальной действительности соглашения положительно, применимое к международному коммерческому договору право предлагается определять на основании объективных коллизионных норм.
Рассматривая условия действительности соглашения о применимом праве, нельзя не коснуться условия о право- и дееспособности его участников. Как известно, правосубъектность участников соглашения о применимом праве, равно как и международного коммерческого договора, определяется по общему правилу на основании их личного закона (ст. 1201–1202 ГК РФ) с учетом п. 3 ст. 1202 ГК РФ. Определение того, был ли участник международного коммерческого договора и соглашения о применимом праве право-
Асосков А.В. Указ. соч.
