Я предпочитаю Лазурный Берег, вот там классно! – морщит нос Шарлотта, и тон у нее обычный, наглый.
Увожу ее поскорее, пока она все не испортила.
Мы выбираем себе камень, чтобы попировать на солнышке.
– А мама говорит, в Бретани всегда плохая погода… – удивляется, глядя на ясное небо, Шарлотта.
– Ну и ошибается. Здесь в году столько же солнечных дней, сколько на твоем Лазурном Берегу.
– А папа говорит, что в шторм почтовик не ходит и можно застрять на острове.
– Такое случается редко и длится не подолгу.
– Ты знакома с местными знаменитостями, с такими, про которых пишут в журналах?
– Я знаю здешних художников и еще двух экологов-волонтеров.
– Брала у них автографы?
– Даже и не думала, зачем морочить людям голову… Знаешь, Жо загадал мне загадку, – говорю ей, чтобы сменить тему. – «Когда нет воды, пьют воду, а когда есть вода, пьют вино». Угадала, что это?
– Глупость какая-то! Чушь собачья!
– А вот и нет! Сама подумай. Когда-то на Труа не было в порту шлюзов для задержки воды на время отлива, рыболовецкие суда не могли в это время вернуться на остров, им приходилось ждать в открытом море, пока прибавится вода, ну и пить воду, а что еще? Вот тебе и «Когда нет воды, пьют воду…» Поняла теперь? А когда начинался прилив, вода прибывала, суда возвращались в порт, моряки выходили на берег и бегом бежали в кабак: «…когда есть вода, пьют вино». Разве не забавно?
Шарлотте плевать на моряков, отливы и приливы.
– Это у тебя откуда? – показывает она пальцем на шрам у меня рядом с глазом.
– Трибор опрокинул кипящий кофе, и я обварилась.
Ту же байку я рассказала когда-то папе, и папа мне поверил. Я трогаю шрам, но не чувствую прикосновения. Жо сказал, что со временем нервные окончания восстановятся.
– Друзья говорят, что я как Гарри Поттер, хотя мой шрам не похож на молнию.
– У тебя тоже полно друзей, как у Грэмпи и Грэнни? – задумчиво спрашивает Шарлотта, вытаскивая из сандвича кусок колбасы.
– Конечно. А у тебя разве нет?
– Нет. У меня есть мама, а у мамы я.
Она хватает камешек и в бешенстве зашвыривает его куда-то далеко. Мне грустно, что у нее все так.
– Хочешь, мы с тобой будем подругами, не только сестрами?
– Ну… мы и сестры всего наполовину. Да и то не наверняка. Мама говорит, что твоя мамаша папу обработала и папа не стал проверять, он ли на самом деле твой отец. Знаешь, есть такой тест?
Смотрю на нее, окаменев. Если папа мне не отец, значит, ты и Жо мне не бабушка и дедушка? И нам теперь надо уехать отсюда? И я не имею права по тебе плакать? Значит, поэтому папа никогда меня не целует и так редко приезжает на остров?
– Еще мама говорит, что ты мне завидуешь, – добавляет Шарлотта.
– Я не могу завидовать человеку, у которого
