разрушить всё то, что когда-то они вместе создали. Инанна усмирила гнев Энэки, закрыла пламенную бездну, очистила небосвод и перенесла выживших людей на редкие острова, уцелевшие после великого потопа. Она спела бесхвостым рыбам одну из тех песен, что они посвятили богине, когда покинули море. Пение Инанны исцелило сердца анталанти, напомнив человечеству о том, кто и что они такое на самом деле. Вручив людям дар новой жизни, богиня растратила последние силы и ушла далеко на юг, где, погрузившись в объятия океана, уснула, окаменев и превратившись в большую сушу, которая сегодня зовётся Антарктида.
Закончив историю, Каори тяжело выдохнула, в очередной раз подшутив над тем, что она такая же старая, как та ива, под сенью которой мы просидели весь вечер и всю ночь. Уже светало. Молочная дымка тумана таяла в утренней прохладе, с берега доносились сонливые крики чаек. Сражаясь с дрёмой, я недовольно нахмурил брови и, раздувая ноздри, заявил:
– Мати, Инанна хорошая, а Энэки злой, я его не люблю и никогда не буду. Он забрал моих маму и папу.
Немного помолчав, старушка ответила робко и задумчиво:
– Уэн, я не знаю, почему великий Отец поступил так с твоими родителями, но я знаю, что он любит нас, тебя и меня, всех Нао’нар7 и жителей островов, и господ с большой суши. Энэки посылает нам дожди, по его воле из земли бьют родники, а с гор змейками стекают реки. Он закрывает палящее солнце облаками в знойные дни и гонит стаи рыб к нашим берегам. Да, его трудно понять, малыш, но без повелителя вод Уручи погибла бы, а вместе с нею и мы.
– Мати, а как ты думаешь, мама и папа могли превратиться в дельфинов?
Голос Каори стал ещё тише. С глубокой тоской она посмотрела вдаль и почти прошептала:
– Да, мой милый, конечно, могли. Говорят, что хоть мы и утратили благословение предков, и век наш стал совсем уж коротким, самые чистые человеческие души, уходя в воды теней, примыкают к стаям аанти, как было это ещё до времён первых песен. А я помню твоих родных, Уэн, они были чудесными людьми и любили тебя больше всего на свете.
Затем я уснул, а, очнувшись, когда огненный диск уже высоко взошёл над горизонтом, обнаружил, что лежу в своей комнате, заботливо укрытый шерстяным одеялом из сумки Каори.
Эта история – одно из моих самых ярких детских воспоминаний, о котором мне важно рассказать вам, чтобы объяснить, как же разительно отличалась островная жизнь в Нао от грядущей жизни среди людей Первого мира8.
Сказки Каори наполнили мою вселенную особым смыслом и одухотворённостью, которую осознать в полной мере, конечно, я смог лишь значительно позже.
Я заслушивался её песнями, легендами, притчами, которыми она чаще всего делилась со мной и нашими соплеменниками в зимнюю пору, сидя у домашнего очага, или ранней осенью, когда на Ситтар
Племена Второго мира часто называют себя так же, как и собственные поселения (для сравнения: Нао – деревня, нао – племя)
Первый мир – социальный класс людей, избравших техногенный путь развития и образ жизни
