уголовник! И замашки у него бандитские. Я, боком, боком, но отошла от Сашки подальше. Ухватила деревяшку из поленницы и потащила к колоде, а там, как шваркнула по ней, так она и распалась на две ровные части.
– Ничего себе?! Ларок, да у тебя скрытый талант. – Одобрил мой удар, а я, бац, и еще раз рубанула чурку надвое.
– А ты думал! – Постаралась сохранять безразличный вид, но внутри меня так все и ликовало, оттого что самой мои удары понравились. – Под горячую руку попадаться не советую!
Обернулась на него, чтобы проследить за реакцией на мое умение обращаться с топором, и успела заметить смешок, скользнувший по его губам, а потом отвернулся, и ничего больше увидеть не получилось. Ладно! Решила, что намного убедительнее было не похваляться словесно, а отработать свое мастерство на других поленьях. Стала представлять, что это не деревяшки, а враги, желающие мне погибели, и дело совсем сладилось. Даже щепок не наблюдалось к концу работы, удары были выверены и точны. Тюк, и готово. Тюк, еще точное попадание в цель.
Я, конечно, устала. Но чувство удовлетворения и гордости за саму себя было настолько сильно, что перевесило и усталость, и зуд от мозолей на ладони, и неприятную ноющую боль в запястье. Еще тогда подумала, что, может, полно чего умею, надо было только пробовать. Ничего, что этот тип называл меня неумехой, он еще поплатится за это. Вот, придет срок, и, непременно, поплатится. Покосилась в его сторону и заметила, как разжигал печь, собираясь ставить на нее кастрюлю с непонятным варевом.
– Это что такое? Ты нас не отравишь? – Подошла поближе и заглянула Сашке через плечо.
– Вообще-то, любая девка или баба должна знать, что это такое…
– Да? – Я еще больше вытянула шею в сторону кастрюли. – Намекаешь, что я мужик? Или инопланетянка? Потому, что я понятия не имею…
– Говорю открытым текстом, заметь, никаких намеков. Ты мамзель и белоручка. Не знать, что такое гречневая каша!
– А, это она? Что ты говоришь! Хочешь, стану тебе помогать? Например, могу помешивать. Хочешь?
– Не, а.
– Почему ты не принимаешь мою помощь? Я же стараюсь быть полезной.
Надулась и даже отвернулась от него, а потом и вовсе принялась скрести лезвием топора, который так и не выпустила из рук, по бревну, на котором сидела.
– Ладно. Тогда принеси воды в чайнике. Вскипятим ее для чая. А гречку не надо мешать, она и так дойдет. Уяснила, мамзель?!
Каша у него получилась вкусная. Никогда еще ничего лучше не ела. Так ему и сказала. А он как начал хохотать, чуть живот не надорвал. Вот, дуралей, я же ему честно сказала, и не оттого, что хотела с ним подружиться. Хотя, конечно, ладить и приспособиться к нему мне следовало. Особенно, если учесть, что впереди у нас с ним была ночь. А это, как известно, было самое разбойничье время. Не мудрено, что чем больше смеркалось, тем больше росло мое беспокойство. Я снова начала опасаться Сашки, боялась, что он был не тем, за кого себя выдавал. Очень надеялась, что к нашему костру не выйдут никакие темные личности. И по мере того, как тени от деревьев увеличивались, мои думы становились мрачнее и мрачнее.
– Слышишь,
