– не подходило для такого боя совершенно. Да и что могло подходить, я понятия не имел. Но отбить пару первых ударов все же сумел. Потом тварь зацепила меня лапой и толкнула под себя. Я бросился вниз, под нее, прокатился, походя рубанув по одной из лап, вылетел с другой стороны, ударил по другой лапе и, больше удивившись, чем обрадовавшись, перерубил ее. С другой стороны на паука налетел оклемавшийся Боггет. Он ударил кинжалом – куда, я не видел, – а потом ринулся к факелам, выхватил из земли один… Резким ударом меня подбросило вверх. Я даже не сразу ощутил, что меня ударило, – просто понял вдруг, что лечу. Вверх, вверх, теряя скорость – и вот уже снова вниз, вниз, вниз, набирая, возвращая ее… Воздух снова стал зыбким. Только на этот раз я почувствовал это не руками, а всем телом сразу, даже той кожей, что была спрятана под одеждой. И в этом удивительно зыбком воздухе я перевернулся, сгруппировался – и обрушил удар топором на тело паука. А потом скатился сбоку, чувствуя, как лезвие топора прокладывает длинную дорожку. Как только я оказался на земле, тварь взвилась в воздух – это Боггет ткнул ее под брюхо факелом. Факел рассыпался, паук заверещал, беспорядочно молотя воздух лапами. Я исхитрился и перерубил еще одну. Тварь завалилась набок, попыталась отползти. Боггет принялся добивать ее. Вскоре, изрезанная, изрубленная, обожженная, она уже не шевелилась.
После мы с инструктором сидели на измятой и всклокоченной траве около оставшегося факела. Эльф в себя не приходил. Серолицый, в остатках паутины, он был просто беспомощным существом, попавшим в беду. Вот только как это могло случиться?..
– Придется нам тащить его на себе, – хриплым голосом произнес Боггет, когда заметил, куда я смотрю.
– Боггет, а он безмирник? – спросил я.
– Да, он безмирник.
– Я думал, все безмирники сильные.
– Да, все сильные… Но не все удачливые, – Боггет поднялся. – Смотри, сейчас фокус покажу.
Он подошел к останкам паука и прикоснулся к ним. Раздался короткий мелодичный перезвон, во все стороны брызнули крошечные золотистые искорки, обугленная туша исчезла, а на ее месте, прямо на земле появились аккуратно сложенные когти паука, его глаза, жвалы, кусок чего-то бледно-розового, похожего на губку, и неопрятная серо-зеленая лужица.
– Вот же, одна алхимия, – пробормотал Боггет себе под нос. – Но хотя бы редкая…
Он прикоснулся к материалам, и все, кроме лужицы, исчезло.
– Это называется лутнуть, – вспомнив о моем присутствии, пояснил инструктор. – Саму добычу называют лутом или дробом. Это могут быть деньги, вещи, свитки с навыками или заклинаниями, алхимические ингридиенты – вот как в нашем случае.
– А куда ты их дел? – поинтересовался я. – И почему лужа не исчезла?
– В инвентарь убрал. Вернемся в деревню – сдам скупщику, деньги будут. А лужа – это желчная слизь, под нее тара нужна, а у меня нет. Да и наплевать на нее. Идем.
В деревню мы вернулись к полуночи. В харчевне не гасили свет – ждали нас. Навстречу нам вышли
