ему нравилась и чувствовал он себя здесь не хуже, чем дома. Честно говоря, даже лучше. В Распределительном Узле было просторно, и он часто бывал один в смену, в то время как дома было чуть свободнее, чем в туго набитом людьми лифте. И там была Лиз.
Деметрий думал о ней сегодня всю ночь. Не мог не думать, потому что каждый раз садясь за компьютер, а делал он это в течение смены множество раз, он тут же собирался надеть те самые очки и вспоминал, что их больше нет.
Вместе с этим он сразу вспоминал о своей ссоре с матерью. Его переполняла злость, но вместе с тем и чувство вины. Несмотря на гнев он понимал, что, возможно, слишком жестоко обошелся с Лиз.
И еще у него не выходили из головы ее слова об отце. Она всегда говорила ему, что Тор Аронов сидит в секторе Z66 заслуженно, и он всегда верил матери. Но теперь в его душе стали зреть сомнения. Он ведь так толком и не знал за какие такие преступления посадили его отца. Слова «государственная измена» звучали слишком абстрактно.
Размышляя об этом Деметрий еще больше утвердился в своем решении посетить сектор Z66. И потому, что хотел пойти против желания матери, и потому, что чувствовал острую потребность разобраться во всем.
Без десяти минут восемь утра пришли сотрудники дневной смены.
– Доброе утро, Деметрий, – сказал Серж Карелин, появившись в разгрузочной зоне, – Как дела?
– Сегодня без осложнений, Серж, – сказал Деметрий. Как и все сотрудники он обращался к Карелину на «ты» и по имени.
– Да ты, я смотрю, разобрал почти все паллеты! – сказал Карелин, гляну на зону неразобранных паллет. Там одиноко стояли три паллета из тех двадцати, что пришли сегодня. Остальные были разложены по товарным категориям и расставлены в соответствующие зоны хранения.
Деметрий лишь кивнул.
– Ты в порядке, дружище? – спросил Серж, – Выглядишь нервным?
– Более нервным, чем обычно? – поинтересовался Деметрий.
– У тебя дергается глаз, – сказал начальник, – И ты без своих волшебных очков.
– Я забыл их дома, – соврал Деметрий.
Карелин нахмурил брови.
– Странно, – сказал он, – Ты точно чувствуешь себя хорошо?
– Не переживай, я пока вроде не собираюсь менять маску, – сказал Деметрий.
Так он называл смену своих состояний.
– Я не об этом, Деметрий. Послушай, твоя мать уже с утра звонила мне.
– Правда? – спросил Деметрий с деланным безразличием, – У нее есть твой номер?
Жители Московского Массива имели лишь одно средство удаленной связи – голосовые приемопередатчики, установленные во всех квартирах, а также в офисах и на производствах. К каждому аппарату навсегда привязывался один шестизначный номер и изменить его было нельзя.
– Как это ни прискорбно, – сказал Карелин.
– И что
