некоторые в сопровождении служанок, не обращая особого, а то и вовсе никакого внимания на пяливших глаза мужчин. В толпе сновали торговцы самым разным товаром и множество девушек-зазывал, громко превозносивших достоинства своих домов на лаконичном гортанном пиджине, каждая на свой лад, однако все перекрывала веселая, возбужденная болтовня и разговоры будущих клиентов, многих из которых узнавали в лицо, многие из которых уже имели здесь свои излюбленные места. Японцев не было, кроме стражников, слуг, носильщиков и массажистов.
– Никогда не забывайте, что Ёсивары – это места радости, плотских наслаждений, включая еду и питье, и что в Японии не существует такого понятия, как грех, первородный или какой-либо другой. – Андре расхохотался и повел его сквозь толпы людей, сохранявших, несмотря на оживленность, известный порядок, не считая нескольких пьянчуг, сцепившихся друг с другом. Этих быстро и добродушно растащили в стороны огромные опытные вышибалы, драчунов тут же усадили на стулья, и вездесущие прислужницы поднесли им еще саке.
– Пьянство здесь поощряют, Филип, потому что пьяницы теряют счет деньгам. Но никогда не пытайтесь затеять ссору с вышибалой, вы даже представить себе не можете, как здорово они дерутся без оружия.
– В сравнении с Пьяным Городом здесь порядка не меньше, чем на набережной Риджентс в Брайтоне.
Какая-то шумливая девица схватила Тайрера за руку и постаралась затащить его в дверь:
– Саке, хейа? Дзиг-дзиг сир’на харосый, масса…
– Ийе, домо, ийе… – выпалил Тайрер, – нет, спасибо, нет, – и торопливо догнал Андре. – Бог мой, я насилу вырвался от нее!
– Это их работа.
Андре свернул с главной улицы, прошел между домами, повернул еще в один переулок, остановился перед неказистой дверью в ограде с грязной вывеской над ней и постучал. Тайрер узнал иероглифы, которые Андре показывал ему раньше: дом Трех Карпов. Крошечная решетка в двери скользнула в сторону. Глаза внимательно рассмотрели их. Дверь открылась, и Тайрер очутился в волшебной стране.
Маленький сад, масляные фонари и горящие свечи. Влажно поблескивающая дорожка из плоских серых камней, уложенных в зеленом мху, островки цветов, много карликовых кленов – кроваво-красные листья на том же зеленом фоне, – бледно-оранжевый свет, пробивающийся через матовые сёдзи. Миниатюрный мостик через маленький ручей, шум водопада неподалеку. На веранде сидела на коленях женщина средних лет, мама-сан, в роскошном кимоно и с высокой красивой прической.
– Bon soir, мсье Фурансу-сан, – сказала она, положила обе ладони на пол веранды и поклонилась.
Андре поклонился в ответ.
– Райко-сан, конбанва. Икага дэсу ка? – Добрый вечер, как вы поживаете? – Корэ ва ватати но ломодати дэсу, Тайрер-сан. – Это мой друг, мистер Тайрер.
– А со дэсу ка? Тайра-сан? – Она низко поклонилась, Тайрер неловко поклонился в ответ, потом она сделала им знак следовать за ней.
– Она говорит, что
